После этого мы отправились к билетерам, экспонентам, дистрибьюторам, упаковщикам и адвокатам. Как бы ни было полезно их мнение, у нас начало создаваться впечатление, что нам повезет, если мы вообще кому-то продадим фильм и нам стоит соглашаться на любое предложение.
Мы привозили копии крупным дистрибьюторам на обеих побережьях и в Канаде, но реакция была одинаковой: единодушное отсутствие интереса.
«Ваш фильм очень кровавый», - сказа дистрибьютор. – «Вы делали его под возрастной рейтинг?»
«Ну, нет... не совсем».
«Потому что, если ему нельзя присвоить возрастной рейтинг, то этому дерьму не повезло».
Нам нужно была помочь. В итоге всплыло имя агента по продажам: Ирвина Шапиро.
После кое-каких исследований мы увидели, что его компания – «Фильмы со всего мира», - связана с ранними работами Джорджа Ромеро. Если этот человек представлял режиссера, который явил миру «Ночь живых мертвецов», то он мог оказаться подходящим парнем для нас.
Ирвин Шапиро жил полной жизнью задолго до того, как мы его встретили. Будучи молодым человеком в 1920-х он занимался рекламой фильма Сергея Эйзенштейна «Броненосец Потемкин». Видя возможность продавать иностранные фильмы в США, Ирвин стал одним из основателей Каннского рынка фильмов. Он также был одним из первых предпринимателей, который купил телевизионные права на фильм и был связан с компанией Screen Gems. Ирвин часто любил напоминать, что картину Пикассо, которая висела в его квартире, он обменял у молодого художника на бутылку вина.
Ирвин много где побывал.
10 декабря 1981 года мы показали наш фильм этой живой легенде. Когда в комнате загорелся свет, Ирвин улыбнулся.
«Это не «Унесенные ветром», но, думаю, мы сможем заработать немного денег. Конечно, название нам придется изменить. Если вы назовете его «Книга мертвых», то люди будут думать, что им придется читать 90 минут. Думаю, мы можем придумать что-то получше».
Откровение #28c: Делать фильм и продавать его – это совершенно разные вещи.
Вернувшись в Ферндейл мы выбирали между несколькими названиями. Ирвин отправил нам пару идей, а мы отправили кое-что ему. Кроме классического в списке были:
- «Книга мертвых» (оригинал);
- «Кровавое наводнение»;
-«Мертв на 101%»;
- «Женомонстры»;
- «Смерть мертвых»;
- «Зловещие мертвецы и зловещие мертвячки»;
- «Зловещие мертвецы»;
«Зловещие мертвецы» оказались лучшим из худшего. Помню, в то время считал это название убогим, но смена названия оказалась самой простой частью.
«Где ваши рекламные элементы?» - спросил Ирвин.
Роб, Сэм и я обменялись тупыми взглядами.
«Какие еще рекламные элементы?»
«То, что вам нужно, чтобы продавать фильм по всему миру»
«Например?»
«Например, кадры их фильма, зарубежные субтитры, фонограмма музыки и спецэффектов, диалоги, позитивы, футболки...»
Это была удручающая перспектива, потому что она вела к необходимости наскребать еще больше денег – то, чего, как я думал, мы сделать не могли.
К счастью для нас, Ирвин Шапиро был одним из нескольких уважаемых в кинобизнесе людей – его компания дала нам необходимые фонды для создания рекламных элементов.
А далее был урок по продажам от Великого Мастера.
Мэдисон авеню в Детройте
Для того, чтобы продавать наш фильм по всему миру мы должны были предоставить не только фильм, но и все технические приспособления, необходимые зарубежным дистребьютерам для перезаписи диалогов на иностранные языки, изменения названия нашим шрифтом и изготовления нового постера. Даже если твой фильм мог хорошо продаться, ты бы не заключил сделку без всего этого – а если ты не заключишь сделку, то не получишь денег, чтобы вернуть их инвесторам.
Во время съемок мы делали несколько фотографий, но это, в основном, были снимки за кадром или «Эй, Сэм, сострой смешную рожу!», ничего полезного для рекламы.
Ирвин предложил, чтобы мы просто подделали их, поэтому, в начале 1982 года, мы вернулись к действию. У приятеля нашего режиссера Майка Дитца была своя фотостудия прямо на той же улице, что и наши офисы, и мы выдумали множество поз для фотографий. Вооруженные дробовиком, лопатой и руками монстров мы работали всю ночь, создавая наши первые маркетинговые концепции.
Это был первый раз, когда мы подумали, как зрители должны видеть наш фильм. Должны ли мы быть откровенны? Должны ли мы намекнуть на зло? И потому что мы понятия не имели, что будет хорошо продаваться, наши фотографы предложили большое количество тем: «Мужчины против Демонов», «Мужчины и Женщины против Демонов» и даже «Женщина, которую побеждает Демон».
Следующим в списке Ирвина был трейлер – эти вылизанные ролики, которые вы видите в кинотеатрах перед фильмом.
Сэм собрал наш в маленьком офисе стоматолога с помощью редактора Moviola, который уничтожил больше фильмов, чем их было выпущено.
Процесс построения нашей первой рекламной компании был больше техническим – как расположить фотографию, как сделать из оригинального фото – Велокс или полутон или черно-белое.
Идея ретуширования фотографий была любопытствующим взглядом в мир рекламы. Если что-то в оригинальном фильме нас беспокоило, вроде видимого болта на руке скелета, или отсутствие блеска на полотне бензопилы, то мы просто изменяли это.
Последний пункт нашего списка было выполнить легче всего – давайте признаем, в каждом магазине есть магазин футболок. Наши футболки «Зловещих мертвецов» были сделаны в том же месте, что и футболки каких-нибудь «Магазина Бифф Бампа» или «Склад стерео Большого Эла», поэтому с этим проблем не было. Спичечные коробки, как мы обнаружили, нужно было покупать заранее на складе перед так типография делала обложки. В то время это казалось огромной работой, и только спустя многие годы мы поняли, как нам повезло. Как кинопроизводители, вы скоро становитесь пятым колесом для студии, как только отдаете им все.
В «Зловещих мертвецах» нам удалось запустить руки во все пироги и быть причастными к фильму до самого конца - это был первый и последний раз. Вооруженный 500 спичечными коробками, 150 футболками, 48 шляпами, 200 пуговицами, 1200 брошюрами и 500 приложениями, Ирвин мог творить свою магию.
Первая остановка: Американский рынок кинофильмов.
Просто еще одна штуковина
Если для вас это все является тайной, то покупка и продажа фильма не сильно отличается от покупки и продаж и вешалки – у вас есть товар и вам нужно найти покупателей. Выпускаемая продукция демонстрируется на выставках по всей стране – вы слышали рекламу: «Не пропусти распродажу Дом и Сад, на этой неделе, только в конференц-центре». Фильмы продают также. Три раза в год, в Лос Анджелесе, Каннах (Франция) и Милане (Италия) фильмы со всего мира продают и покупают продают как куски мяса – от страны к стране.
Думаю, больше бы подошло название Американский рынок «Мяса». Хронологически он первый в году, обычно в марте. И он работает так: организаторы арендуют несколько крупных отелей, пока продавцы и зарубежные агенты по продажам снимают номера, из которых словно ястребы следят за своими целями. Покупатели со всего мира бродят по номерам, у каждого из них есть свой бюджет и список жанров фильмов, которые они хотели бы купить.
Например, Джо Немец заходит в Зарубежную компанию по продажам Акме и он ищет ужастик, чтобы закончить свои покупки. К этому времени он уже мог просмотреть рекламу в таких специализированных журналах как «Разнообразие» и «Международные фильмы» и знает, что эта Акме продает несколько фильмов ужасов. Акме покажет Джо свои стеллажи с рекламной продукцией, размером 8½" x 11 дюймов (которые выглядят как маленькие плакаты), и, если один из фильмов его заинтересует, он попросит больше информации.
Самое главное в том, что продавцы хотят заманить покупателя поглубже в свое логово, где может начаться выкручивание рук. Джо покупатель может захотеть увидеть трейлер (как тот, что редактировал Сэм). Если это его заинтересует, он устроит просмотр фильма в местном кинозале, который арендовали учредители кинорынка. Если Джо понравится увиденное, он вернется к Акме и они начнут переговоры.
Имея эту бесполезную информацию в качестве фона, добавьте туда трех парней со среднего запада.
Глава 23
Город Ла-Ла-Ла
Сойдя с трапа самолета, мы получили первый из множества сюрпризов – погода была отвратительна. Это должна была быть земля вечного солнца, но на протяжении первых двух недель нашего пребывания там дождь лил почти каждый день.
Когда выходило солнце, то погода превращалась в приятную сухую жару с чистым воздухом, но это было ненадолго. Через двадцать четыре часа любого дождя появлялась оранжевая дымка, из-за которой не было видно гор.
Забрав наш «Арендуй-Развалину» Кадиллак 1965 года, мы отправились в ЛА по автострадам, которые действительно были такими, как мы слышали. Некоторые секции занимали восемь рядов и автострады в Детройте даже рядом с ними не стояли.
Все же, учитывая, что там не было никакого стоящего упоминания муниципального транспорта, Лос Анжелес был городом машин и пробка могла появиться в любое время дня и ночи – пробитая покрышка или перегревшийся радиатор могли начать цепную реакцию, которая растягивалась на многие мили. Но было кое-что похуже, чем торчать в крупной пробке в час ночи.
Для моих вкусовых рецепторов кухня южной Калифорнии была слишком экзотичной. В Детройте китайская и итальянская еда была единственной доступной «этнической» кухней, поэтому для меня стали открытием японская, корейская, тайская или даже мексиканская пища.
Я понятия не имел насколько жалкими были овощи и фрукты на Востоке, до того момента, как не зашел в супермаркет Калифорнии. Внезапно, у меня на выбор было три сорта латука, кроме айсберга, и я мог купить клубнику размером с мячи для гольфа. Но больше всего меня поразил апельсиновый сок. В Мичигане он мне никогда не нравился – он был горьким и ужасным, но меня уверили, что это нормально. В Калифорнии я мог получить свежеотжатый апельсиновый сок почти в каждом ресторане и он был сладким, сочным и великолепным.
Если говорить с точки зрения социологии, то ЛА был сумасшедшим местом – примесь этничности была также пугающа, как и великолепна. Я никогда не видел никого, кто бы был «евразийцем» или смесью черного и латиноса. Меня также удивляло, что у работников в 7/11 или даже McDonald были проблемы с английским.
Когда мы бродили по разным модным местам, красивые люди, казалось, были повсюду. Уроженцы ЛА объясняли это результатом многих поколений красивых людей, которые приезжали в Голливуд, чтобы найти славу и богатство, и встречали других красивых людей, приехавших в Голливуд, найти славу и богатство. Что меня действительно поразило, так это количество внимания, которое люди уделяли человеческому телу. Тренировки были настоящей религией, и если они не давали в результате идеальное тело они делали липосакцию и пластические операции.
Каким бы извращенным это не было, но смысл тут был – это Голливуд, вероятная столица мира, поэтому почему бы каждой Мисс Жополизия штата Арканзас не стремиться сюда?
А вот, что меня опечалило – актеры, которых я встречал, казалось, были больше озабочены своим внешним видом, а не репетициями или, смею я сказать, талантом. Когда мы не устраивали показы фильма или не встречались с покупателями, мы были на пляже, занимаясь серфингом. Я помню чувство, когда я первый раз нырнул в Тихий океан – когда я вынырнул на поверхность, то выплюнул полный рот воды.
«Фу, она соленая...»
Как человек, привыкший к пресной воде, я решил, что это подходящая метафора для Голливуда: внешне он кажется гостеприимным, но стоит тебе нырнуть – ты будешь шокирован.
Могу я называть тебя Чаком?
Самым поразительным в первом Лос-Анжелеском опыте, однако, был сам город Голливуда. Ничего похожего на открытки, которые я видел. Голливуд – сомнительное местечко, где богатые и знаменитые в дефиците и скорее всего вы встретите почасовые отели, проституток и прогоревших рокеров. Этот Голливуд не показывает самое лучшее и яркое – это место, где Хью Грант мог бы получить миньет.
Сказав это, я счастлив сказать, что встретил там свою первую кинозвезду. Роб, Сэм и я бродили по Аллее Славы, мимо звезд Джека Бенни, Дина Шора, Чарльтона Хестона...постой, это не звезда...это правда он! Я побежал за ним, постоянно повторяя: «Мистер Хестон, мистер Хестон!», пока он не оглянулся, без сомнения пытаясь измерить мой уровень мании.
«...Да?»
Воспользовавшись его замешательством, я рванул перед ним и выставил свою руку. Он был вежлив и терпелив, когда я бессвязно болтал что-то о его фильмах. После долгого унижения, я позволили ему уйти.
Чарльтон Хестон продолжит и далее внезапно появляться в моей жизни.
Компания Ирвина достала нам специальные пропуски, чтобы мы могли слоняться по Американскому Рынку Фильмов, пялясь на огромное количество независимых фильмом на продажу.
Вечерами организаторы рынка устраивали целый ряд яркий «шоу-бизовских» мероприятий, чтобы завлечь потенциальных покупателей. Будучи актером «Зловещих мертвецов», я попал в список приглашенных на шикарную вечеринку в студии Юниверсал. После появления на звуковой сцене 44, мы отправились в обеденную зону для актеров, где сидели с другими исполнителями. Вы никогда не угадаете, кто был за моим столом – да, точно, Чакстер. У меня появилась возможность представить себя заново.
«Мистер Хестон, я Брюс Кэмпбелл – забавно, что мы сидим вместе».
«Да?»
«Ну, мы тут недавно встречались на бульваре Голливуд. Я тогда был не совсем актером, просто большим поклонником».
Думая, что я просто пробрался на эту вечеринку, Чак бросил взгляд на охрану, прежде чем ответить.
«Разве?»
«Ага. А теперь я актер – прям как Вы!»
«...Действительно».
Увидев, что имя на моем бейджике соответствовало имени на табличке на нашем столе, Чак понял, что ему придется иметь со мной дело.
«Эм... ты встречался с моей женой, Бен?»
«Меня Брюсом зовут».
«А, да... точно...»
После того, как Чак быстро съел кусок шоколадного пирога, он убежал из-за стола, поэтому я снова встретился с Робом и Сэмом, и мы пялились на знаменитых актеров, вроде Мартина Ландау, Девида Соула и Морган Феирчайлд. Она был тут, продавая свой новый фильм, и мы пошли к ней за фотографией. Когда я посмотрел на Сэма, то скоро понял почему он так широко улыбается – он строил Морган за ее спиной рожки.
Недавно у меня была возможность снова поиздеваться над Чарльзом Хестоном во время съемок в Голливуде и я даже назвал его Чаком. Он все еще не помнил, что видел меня раньше, даже после того, как я детально описал оба случая. У меня есть подозрение, что в следующий раз, когда мы встретимся, он либо узнает меня или вызовет полицию.
Глава 24
Опасайся спор
Спустя всего лишь неделю в Голливуде у Роба, Сэма и меня стали проявляться симптомы странного заболевания, которые включали в себя резкие перемены настроения от летаргии до эйфории и обратно. Мы поняли, что меньше заинтересованы показами и расписаниями, и все что нам действительно хотелось делать, так это ходить на пляж. Что-то пошло не так и мы не знали, что это или как это остановить.
После проведения некоторых исследований с экспертами в этой области, мы узнали о спорах, благодаря которым мы были заражены мотивационно-поглощающим вирусом, который изменял ваше представление о реальности. Если его не лечить в течение пяти или более лет, скорее всего, разовьется Хронический Синдром Спор. Вот примеры этого ужасного состояния:
Так как мы были в ЛА, я решил найти своего старого босса Верна, у которого был офис в студии «Двадцатый век Фокс». Моя экскурсия на съемочную площадку и встреча с ним была интересной, но не настолько познавательной, как разговор с человеком на автобусной остановке рядом со студией.
Когда я сел, ожидая, когда Сэм и Роб заберут меня, хорошо загорелый мужчина обратил на меня внимание.
«Извините, у Вас нет пары долларов на автобус?» спросил он, не стесняясь.
Пока я поискал по кармам лишнюю мелочь, он продолжил, тыкая пальцем в студию Фокс позади нас.
«Эта проклятая студия заставила меня подписать контракт на три фильма».
«Правда?», - сказал я с полной верой.
«Ага. Они настояли, чтобы я сам выполнял свои трюки и я получил травму в первом же фильме».
Я немного ближе присмотрелся к своему загорелому другу. Он никогда не смотрел мне в глаза. Низкое содержание спор заставило пробудиться моей мичиганской подозрительности.
«Правда?», - сказал я снова, на этот раз с меньшей долей энтузиазма.
«Да. Теперь они не хотят платить и я остался без работы».
«Тяжко тебе», - произнес я, бросая мелочь обратно в карман, но он еще не закончил объяснение.
«Видишь ли, я был знаменитым актером в детстве. Я был одним из детей в «Лесси»».
«О!», - сказал я, посматривая не появились ли Роб и Сэм на нашей машине. – «Повезло тебе».
Самое странное в его последней фразе было то, что она была очень конкретна. Насколько я знаю, бедный парень был ребенком-актером, который сошел с ума благодаря странной профессии. Мне не особо хотелось в это все вмешиваться и, к счастью, машина появилась, чтобы спасти меня от дальнейшей дискуссии.
В моем стремлении избавить мир от спор, я выработал несколько предупреждающих сигналов.
Вы заразились спорами, если:
- Ваш ежедневный процесс принятия решений управляется страхом, а не разумом.
- Вы одеваете черное на все Голливудские встречи.
- Вы отрицаете тот факт, что вы из Гери, Индиана.
- Вы начинаете презирать свое тело.
- Вы ходите на вечеринки, которые устраивают неудачники, в надежде встретить победителя.
- Вы радуетесь возможности хирургически вставить телефон себе в ухо.
Споры говорят:
- Слушай, я не могу занимать линию, мне должны перезвонить из Paramount, Universal и Columbia. -- Как только стоматолог поработает над моими зубами, я буду звездой!
- «Титаник» был лучшим фильмом, который я видел.