Все в "Зене" всегда что-то изобретали. Но та импровизация, о которой я говорю – это действительно страшная штука. Стоишь на сцене, тебе дают задание. В общем, забудь о контроле и просто позволь какой-то творческой силе вселиться в твое тело. И Кевину это так легко дается. У него прямая линия с Богом Комедий.
Еще Кевин отличный наездник. Прирожденный. Родившись в Тимару, он бы ездил и без седла. Никто из нас не знал об этом, но мы видели нарезку в "Воспоминаниях" и трибьюте, и там он скакал галопом.
Я продолжаю говорить в настоящем времени. Думаю, это потому, что Кевин никогда не был частью моей ежедневной жизни; он - часть моей рабочей жизни. Но мы больше не работаем, и я всё еще никак не могу свыкнуться с фактом, что его больше нет. Если когда-нибудь решат отснять "Зену", без Кевина Смита, без Ареса, то половина красок исчезнет из палитры. Вот тогда я пойму, что это мой последний катарсис.
Я рада, что люди увидели Кевина в "Зене". Думаю, что каким его знают в его собственной стране, это не весь он, это не справедливо. Он сыграл потрясающие роли в фильмах и здесь, на сцене, а еще он всегда был самым сексуальным мужчиной в стране и за ее пределами. Кевин не из тех людей, о которых вы думаете хорошее только после того, как их нет. Мы – те, кто работал с ним, знали, и я думаю, что поклонники Зены знали, как это было здорово, когда он был здесь. Никто не сможет заменить Кевина Смита.
Я хочу поблагодарить всех тех хороших людей, кто ухаживал за Кевином и кто сделал взносы на Конвенцию. Я хотела сказать, что мне жаль, что место, на которое пошли их деньги, не было быстро готово. Люди, которые устраивали это, были так близки к Кевину, и они нашли время поддержать его жену и семью. Я хочу, чтобы поклонники знали, что их не игнорируют. Я не хочу, чтобы они чувствовали себя забытыми. Скажите им, что я сожалею о том, что не отвечаю им. Каждый день я говорю себе, что должна написать письмо, но я просто не нахожу слов. Я знаю, что его жене и детям поможет любовь всех тех людей, для которых Кевин значил так много, даже если он их не знал. И поможет им пережить это тяжелое время. Пожалуйста, поблагодарите всех от меня.
Вы можете никогда никому не завидовать за то, кто они есть, как выглядят. Вы не знаете прошлое этих людей. Вы не знаете, через что они прошли. Не знаете, что у них со здоровьем. Мы должны быть благодарны за наши возможности и наши таланты. Ценить каждый день и желать, чтобы другие люди были счастливы и добились успеха.
Рене О'Коннор:
По-моему, я знала Кевина до того, как познакомилась с ним. Так что это не было встречей незнакомцев. Я благоговела перед его работой в "Геракле". Я видела фильм "Отчаянные меры" ["Desperate remedies"] с Майклом Хёрстом и Дженифер Уорд-Лиланд. Такое теплое действие, нагревающееся на экране.
Я видела Тима Омудсона, Алекс Тайдингс, Эрика Грюндермена и его жену, Патрисию Мэнни, и еще несколько человек, прошлой ночью. Мы разговаривали о Кевине. Мое последнее воспоминание - о том, как я рассказывала ему о Стиве и о том, что я беременна. Я сказала ему раньше, чем остальным из команды, и даже раньше, чем сказала своим друзьям, потому что мы с ним всегда разговаривали о его мальчишках. Об их игре в соккер [англ.футбол] и о том ,как он собирался побыть дома папой, пока его жена, Сьюзан, играла в соккер. Вот так мы сошлись за последние годы Зены.
Каждый раз, когда я его встречала, я думала, какой же это талантливый, поразительный человек! И в то же время он такой скромный, милый. Тот, кто его не знал, мог подумать, что он должен был бы иметь большое эго. Но он был полной противоположностью. Я продолжаю думать о его семье. Сью и мальчики были для него всем. Они были главной частью его жизни.
Когда я увидела его на съемках "Властителя душ", я просто взяла и сказала ему, что беременна, потому что знала, что он будет в восторге. Он и Стив несколько раз встречались, когда отправлял мальчиков на Южные острова. Стив родом с Крайстчерч, а Кевин - из местечка неподалеку, под названием Тимару. Это было для меня полным сюрпризом, но когда я увидела его, то подумала: "Я должна сказать Кевину!"
Он был таким хорошим семьянином. Он был весьма скрытным, но он мог сказать - своим способом - что он гордится тем, что он отец, и считает Сью самой потрясающей женщиной.
Я была с Майклом Хёрстом, когда Кевин был при смерти, я репетировала "Любовные письма". Мы разговаривали о Кевине, и как несправедлива судьба, и о том, каким несгибаемым, сильным человеком он был. Мы молились за него. И затем, позже, Майкл позвонил мне и сказал, что мы его потеряли. Это было так странно, быть здесь, в ЛА, где мои друзья не знали Кевина, не знали, каким прекрасным человеком он был, не могли понять, насколько огромна наша потеря. Я хотела быть среди тех, кто знал его, разделить воспоминания, вспомнить его жизнь.
Эрик Грюндермен рассказал нам, что в Новой Зеландии собираются снять "Воспоминания". Я думаю, было задействовано четырнадцать сотен людей. Все студии в Окленде были в то время прикрыты, так что весь народ мог пойти на "Воспоминания". Удивительно, правда? Сразу видно, как любили Кевина в этой индустрии. В Новой Зеландии он был иконой.
У меня ушло немало времени, чтобы узнать Кевина, за те несколько сцен, которые у меня были за первые годы съемок. Но когда мы начали больше работать вместе, я увидела другие его стороны. И я постоянно поражалась, насколько он был талантлив!
Я видела его в "Отелло", срежессированном Майклом Хёрстом. И побывала на семинаре по Шекспиру, так что могу представить, насколько это сложная штука. Он был потрясающ. Позже я увидела его в музыкальной версии Питера Джексона "Brainded" [в ру-прокате "Живая Мертвечина"]. Майкл Хёрст сделал из фильма мюзикл. Это было забавно, видеть Кевина, дурачащегося на сцене.
Я и Стив часто отправлялись на выходные на "Театральный Спорт". Там участники вставали и говорили, что они собираются исполнять, скажем, поэму Шекспира. Три человека из зрителей предлагали темы для каждого из актеров на сцене. И они всё делали прямо не сходя с места. И он был потрясающим каждый раз, когда мы его видели. Там не было страховки. Вам не давали сценария, на который можно было бы опираться. И он был так умен.
Я еще видела его в "Голубой комнате" с Даниэль Кормак. Он играл персонажа, который похож на юного мальчишку. И я уловила сходство с собственным сыном Кевина, Оскаром. Это было поразительно, как он мог перевоплощаться. Просто колдовство какое-то!
Он был на моей свадьбе, он играл там со своей группой на приеме. Мы поговорили о конвенциях, и он сказал, что они с Джоэлем Тобеком хотели бы перейти к другому типу музыки, на тяжелый рок-н-ролл. В противоположность музыке в стиле ретро, которая была на приеме. После того, как они в кабаре зажгли с Джоэлем, Кевин сказал, что это было круто. И я бы правда хотела их увидеть.
Есть всего несколько актеров, которые могли делать что угодно. Кроме танцев! Я помню, как он дергался, в шутливой форме, во время первого мюзикла, "Мир Иллюзий". Он сказал: "Я спою всё, что захотите, но, ребята, не заставляйте меня танцевать". Он так переживал, что на него нацепят пуанты. И затем было просто фантастическое танго с Люси, выглядело потрясающе! Он потом столько шутил о том, как пытался танцевать.
Я помню, во время "Фермы Ареса" Кевину пришлось работать очень много. Последние годы в "Зене" он выглядел особенно здорово. Не то, чтобы раньше он не выглядел здорово, но он просто стал сильнее. Во время "Фермы Ареса", из-за того, что съемки шли весь день и было некогда сходить в спортзал, он отжимался или таскал мешки с песком и использовал их как гантели. Мы с Люси сидели там, смотрели на него и спрашивали себя: "Так, и как же вышло, что мы этим не занимаемся?" Мы просто сидели, бездельничая. Так что мы обе начали отжиматься, когда бы Кевин не появлялся, пытались стать сильнее. Это было смешно. Мы с Люси обе на коленях пытались отжиматься.
Роб Таперт:
В четвертом эпизоде "Геракла", под названием "Арес", персонаж был какой-то липкой пузырящейся массой. Мы использовали Кевина Смита в качестве брата Геракла, Ификла. Он был хорош в этой роли, но не она позволила ему засиять. Это была вспомогательная роль, и Ификл был попросту нытиком – он был братом, который не понимал, почему у него нет того, что есть у Геракла.
Затем мы сняли "Выбор" в "Зене". Это был один из ранних эпизодов, на базе плохих мальчиков из прошлого Зены. Это был первый раз, когда Зена и Арес действительно увиделись.
Диана Роуан, кастинг-директор, была страстной поклонницей Кевина Смита. А я увидел его в "Отчаянных мерах" с Майклом Хёрстом, Дженифер Уорд-Лиланд, Лизой Чаппел. И на будущее запомнил работу Кевина в том фильме. Диана рекомендовала именно его, потому что Арес был диким, сексуальным персонажем.
Поскольку мы уже использовали его в качестве Ификла, мы решили организовать ему бороду. Мы остановились на усах и маленькой бородке. Это изменило лицо Кевина и идеально дополнило образ. С течением времени мы испробовали варианты с приклеенными бакенбардами, но Кевин из тех мужчин, которые могут отрастить бородку или усы за одну ночь.
Когда мы впервые запустили "Зену", мы не знали, будет ли у нас больше одного сезона. Но во время "Выбора" Чарли Сиберт, режиссер, только и делал, что хвалил работу Кевина, и Люси тоже. Как только мы увидели тот эпизод, мы сразу поняли, что та химия, которая у них была, стоила повторного визита. Когда герой Кевина манит Зену, очень трудно не ответить.
Я провел исследование на "Q"-фактор Кевина. Это диаграмма зрительских симпатий актера. У него был очень высокий рейтинг "Q". С одной стороны, мы сделали всё возможное, чтобы звезда Кевина засияла. Мы слепили воедино клипы короткометражек его работы на студии и дистрибутивов, и его полюбили. Все думали, что рано или поздно придет то, что утвердит его как звезду.
За наше множество часов на ТВ он накачался, и мы разглядели его неподражаемый талант лидера типа Кери Гранта. Он был очень сексуальным. И в то же время он совершенно себя не ценил. В один момент он мог перейти от угроз к шуткам, и при этом абсолютно правдоподобно. Кевин был как хорошее вино, бутылку которого наконец пришло время открыть.
Майкл Хёрст:
Кевин впервые прибыл в Окленд в 1985, и тогда же я его заметил. Нам удалось познакомиться, когда мы вместе работали в таких местечках как Уотершидский [Watershed] Театр. Мы сошлись ближе, когда я выбрал его на роль Отелло. Мы вместе отлично сработались, потому что он действительно хотел, чтобы его воспринимали серьезно.
Это был для него большой вызов – играть роль на сцене. С того момента мы стали друзьями.
Он фантастически любил спорт. Мы часто ходили смотреть регби. Мы также ходили в пабы – смотреть на большом экране, и мы прыгали, орали. Как-то вечером Ансон Вильямс был в городе, с режессурой в эпизоде "Геракла" "Король на день". Мы с Кевином взяли его в спортивный бар. Было полтретьего ночи, когда команда Олл-Блэк победила в регби, и Кевин выскочил на улицу, под дождь, и начал выделывать "хаку" Ансон вышел вслед за мной и был просто поражен зрелищем.
Я и Кевин, и еще пара ребят из "Геракла" каждые пару месяцев отправлялись попариться. Это было отличное развлечение. Кевин говорил: "Сегодня я чувствую себя очень энергичным". Это означало, что мы там надолго. Это тянулось ночи напролет.
Я также режиссировал его в "Любовной Мидии" ("Love Mussel") - одночасовой комедии о моллюске. Веселое кино, особенно после того, как там появился Кевин. Это был псевдо-документальный фильм о маленьком городе, в котором обнаружили устрицу под названием Гуи Дак (Gooey Duck) – это была настоящая креветка. Она обладает свойствам виагры и затем вдруг начинает стоить кучу денег. Кевин играл парня, приезжающего в этот город выяснить, какую прибыль это может принести. Мы работали над этим с 2001. Было очень весело, отличная работенка! Если тебе удается в это врубиться, то начинаешь обожать этот фильм.
Собственно, там было немного о природе – если пытаешься жить в Новой Зеландии, ты либо начинаешь специализироваться на чем угодно, либо несколько лет не сможешь вообще работать. Немало людей многосторонних в разных областях, но Кевин был асом в чем угодно. То, что поражало всех нас!
Я режиссировал, когда он снимался в "Кабаре", он играл Клиффа. Тогда я и обнаружил, какой у Кевина превосходный голос. Он мог быть тенором, и брать высокие ноты, самые невероятные. Это было ошеломляющее представление.
Во время работы над "Воспоминаниями" я узнал, что он мог ездить верхом. Он участвовал в австралийском сериале "Дочери МакЛеода", где очень много сцен верхом. Любители играть на тотализаторе рассказали продюсерам: Кевин был так хорош, что, дай ему пару недель – он бы выступал на родео.
Единственное, чего он не делал - не играл в гольф. В этом он был безнадежен. Он любил гольф, но игра ему не давалась.
А какой выдающийся комедийный талант у него был!
У него была соответствующая огромному мускулистому парню репутация, но он был так весел и остроумен, он заставлял нас всех кататься по полу от смеха. Если его подначивали выступить, он писал три предложения за пару часов до представления и затем превращался в самого забавного, самого эрудированного, с самой остроумной речью, которую вы могли представить. У него были свои уловки в том, как писать и формулировать идеи. И он был так умен! В университете он изучал философию и религию.
Он был в рок-группе, и научился играть на гитаре, изображая других людей. Все члены группы работали по высшему классу. Когда он ставил перед собой какую-то цель, он мог горы свернуть. Он был очень упорный.
Например, его тело. Он был, надо сказать, ребенком с избыточным весом. Он решил измениться. Он действительно много работал над этим. Он вставал на тренировки в пять утра. Не важно, что было ночью накануне, он начинал свой день с пяти утра.
Он также участвовал в "Театральном Спорте", вроде "Чья это реплика?" Кто-то сказал, что, если вы окажетесь на сцене с Кевином, то чувствуете себя в безопасности. У него была сверхъестественная способность раскрываться. Так что люди никогда не боялись, когда участвовали в этом с ним.
Он не боялся выглядеть глупо. Знаете, было на одной из Конвенций – он оделся в платье Хадсон. Его это не беспокоило. Он так легко к себе относился, за это его и любили. Я написал некролог о нем в журнале "Кино". Я включал туда письма от людей, которые выражали свои соболезнования, что его больше нет. Всё, что они говорили – одно и то же, что этот человек – один из нас. Никак иначе. Только "наш Кевин".
Я помню, в "Воспоминаниях" Кевин рассказывал о своей подруге по электронной почте. Там было последнее сообщение, которое она отправила ему. Он пытался договориться попасть на Рождественский Благотворительный концерт в Окленде. Он сказал: "Я могу вернуться назад во времени, я знаю, какие это песни". Последнее, что он сказал, была строчка: "Set the controls for heart of the sun". ("Берите курс на сердце солнца", строчка из песни Пинк-Флойд)
Вот таким он всегда и был. Думаю, мы все чувствуем, как мы хотим, чтобы Кевин был жив. Это огромная потеря, мы хотим сохранить его, делая всё то, связано с воспоминаниями о нем. Никто никогда не сможет им стать, но мы можем помнить, что он никогда не отступал, не сдавался. Он всегда шел дальше.
Set the controls for heart of the sun. ("Берите курс на сердце солнца")
Брюс Кемпбелл:
Мы еще долго будет скорбить, но я главным образом обеспокоен о его семье. Мне совершенно не до себя самого или фанатов. Единственная важная вещь сейчас – это удостовериться, что семья Кевина сможет нормально жить дальше.
Этот парень жил полной жизнью и очень обидно, что все же много, много людей так и не узнали, каким он был. С творческой точки зрения, он был невероятно талантлив, он мог петь, у него была группа, он снимался на ТВ, играл в театре и кино. И если вы смотрели все «Зену» и «Геракла», то определенно знаете об этом. Каждый раз, когда я был его режиссером, он буквально играючи справлялся со всем.
Когда он играл в «Чужак в чужом мире», эпизод с параллельным миром в «Геракле», Кев был одет в белое одеяние Ареса, Бога Любви, и я видел как он играл его как целиком веселого персонажа. Полнейшую противоположность Ареса.
Было здорово работать с ним над «Полным кругом», это был самый последний эпизод в «Геракле» с участием Кевина. Я хотел, чтобы Арес был побежден. Я сказал: «Он должен проиграть и я намереваюсь снять тебя крупным планом и я хочу, что бы ты показал мне, что ты окончательно, окончательно потерпел крах.» И он идеально все сыграл . У него никогда не было проблем с этим. Он даже не сказал: «О, ты не можешь унизить Ареса». Он был целиком поглощен игрой так, как я ему сказал. Так что мне не хватает его не только как человека, а еще и как талант. Как режиссер я бы сказал: «Эй, Кевин, попробуй сделать так-то », и он бы попробовал, он бы сделал это. Он всегда упрощал мою работу.
Кевин был частью одних и самых интересный моментов моей жизни. Его группа играла на самой лучшей актерской вечеринке, на которой я когда-либо бывал. Я не умею танцевать, но тогда каждый человек заведено отплясывал на площадке, в то время, когда играла его банда. Он так всех завел! У меня есть некоторые эксклюзивные его выступления, как это, которые всегда будут вдохновлять меня. Эдакие живые выступления.
В одном из последних эпизодов «Геракла», он должен был притворяться богом света, по-моему. Все так здорово было сыграно. К тому времени, когда нужно было снимать его висящим на стене, солнце было прям за ним. В новой Зеландии погода так переменчива. В любой момент могут набежать тучки. Но в этот момент, не было ни облачка на небе. И мы смогли снять сцену, которую даже и представить не могли снять так хорошо. С ним случилась трагедия, но я думаю, что у Кевина были свои ангелы.
Это любимая фотография Кевина у моей жены. Я был в Новой Зеландии, работал режиссером. Кевин Сорбо подошел к Кеву Смиту и мне и спросил: «Эй, что будем делать в субботу вечером?» Ни у кого из нас не было планов. И вот мы втроем просидели всю субботу в доме Кевина Сорбо, играя в покер и куря сигары. Моя жена смеялась, говоря: «Если бы женщины только знали, что Кевину Сорбо и Кевину Смиту совершенно нечем заняться в субботу вечером, кроме как курить сигары и играть в покер.» Но ведь это была чистая правда. И уже вечером Кевин сел в свою машину и поехал домой к семье. Он был очень пунктуальный парень.
С одной стороны, его семье очень повезло. Его дети буду смотреть, как их отец делал, то, что любил. Сохранилось ведь очень много его работ в кинематографе. У детей есть фотографии или видео, так что они могут видеть отца за работой. Они могут смотреть и наслаждаться тем, что он делал. Надеюсь, это будет для них хоть каким-то утешением.
Тэд Рейми:
Первое, что я вспоминаю о встрече с Кевином Смитом, это свои мысли, что он, должно быть, самовлюбленный индюк, как все красавчики-актеры в ЛА [Лос-Анджелесе]. Мне приходилось собирать всю свою волю в кулак для общения с теми ребятами, считающими, что они в самом деле могут играть. Но он назубок знал все свои реплики, и качество его игры сказало мне, что у меня не будет проблем при работе с ним. А он просто подошел и представился: "Привет, чем занимаешься? Меня зовут Кевин Смит".
Мы привыкли говорить о том факте, что, по сравнению с Люси и Рене, мы все стариканы на шоу. Я как раз пришел с "Сиквеста", где был новичком. Мы часто шутили, что должны бы использовать "ходоков",
Что меня поразило в Кевине, так это его постоянство и полная отдача работе. Я помню одно утро, года три назад, он был здесь, в ЛА, и мы встретились на завтрак у меня. Он сказал мне: "Нелегко Киви в ЛА. Этот акцент. Все сразу думают об "Охотнике на крокодилов" [х/ф "Crocodile Hunter"] и Поле Когане. Сложно выйти из этого образа". Кем Кевин точно не был, так это пони, умеющим исполнять только один трюк, в отличие от многих актеров. Но он отлично справлялся с ситуацией. Он был неутомим. Если что-нибудь не срабатывало, он просто пытался снова и снова. Многие актеры не выносят ударов судьбы. Но он был настойчив.
Думаю, Кевин любил саму идею фильмов и любил быть в них, и любил участвовать в их создании. Он всегда был душой компании. Мы с ним постоянно цитировали старые фильмы. Мы переигрывали самые знаменательные проблемы. Это показало мне, насколько он любил кинематограф. Я люблю работать с актерами, которые чувствуют именно так, потому что они хотят создать моменты еще лучше тех. Когда вы с кем-нибудь таким, всё становится намного легче. И у него была эта весьма дьявольская усмешка "Мой Бог".
Александра Тайдингс:
Первое, что я вспоминаю, при упоминании о Кевине, это насколько он был прекрасен и насколько забавен. Как легко было с ним общаться. Он целиком сливался с командой, со съемочной группой. Я так и вижу его искрящиеся глаза.
В "Что написано пером" сбывается всё, что Габриель пишет в заколдованном свитке. И тогда она пытается исправить всё как было. Она пишет что-то вроде "сила, заколдовавшая этот свиток, исчезла" – и Афродита падает с неба, и приземляется прямо на Ареса. Это был мой первый эпизод с Аресом, и я там сидела прямо на Кевине! "Привет, рада знакомству". Был трудный кусок с маневрированием, когда в кадре сначала должна появиться его голова, он наклоняется вперед, а затем моя. И я прыгала на нем всё то время, пока мы пытались снять сцену как надо.
Я помню, как он пришел на работу в костюмерный трейлер к шести утра. Мы все ныли по поводу того, как устали. Он сказал: "Это еще ничего. Я вставал в четыре менять пеленки". А накануне вечером у его группы было выступление. Так что он допоздна играл, встал в четыре поменять пеленки, а к шести был на площадке. И, несмотря на это, он был бодр, весел, мил.
Мой последний эпизод в сериале был с Кевином и Майклом Хёрстом, и парой других ребят оттуда же. Около полтретьего ночи я была без сил, и Кевин сказал: "Вероятно, это время называется ночь". Он проследил, чтобы я села в свое такси и безопасно добралась домой.
Назавтра я выяснила, что он продолжил работу и не ушел где-то до половины пятого. Он просто по-джентльменски сказал: "Это называется ночь", чтобы я не подумала, что ухожу домой раньше времени.
Меня всегда очаровывал сленг Киви. Я вела список слов и фраз, и он пополнил его несколькими яркими экземплярами. Миллионы обозначений "выпивки"! Например, "roаder, mate" ("дорожное, приятель") означает "одну на дорожку". Одну - в смысле, одну выпивку. "Belter" – чуть подать назад. "Носи" ("nosey") - засунуть нос в пару баров, сказать "привет", глянуть, что происходит. "Пара тихоньких" ("couple of quite ones") – одно из моих любимых. Кто-нибудь падает с табурета или оказывается в конце концов с абажуром на его голове. Все в Новой Зеландии знают, что если вы идете за "парой тихоньких", то определенно тихо не будет!
Моя любимая вот эта. "Шутка есть шутка, но сделать прямой кривую задницу - совсем другое дело. Я не знаю, что это значит, но это было любимое выражение Кевина. Вам нужно представить, как он произносил это со своим акцентом Киви.
Я помню, как была в костюмерном трейлере, когда вошел новый гример и, увидев Кевина, и застонал: "Почему так мало таких парней". Таких благородных, добрых, скромных, забавных, веселых. Душа компании. С ним было так легко быть рядом - с ним всем было уютно.
Клэр Стенсфилд:
Я ни разу не играла ни в одном эпизоде с Кевином. Мы встретились на первой конвенции, на которой я была, во Флориде. Я никого не знала. Было такое впечатление, что я была совсем одна на этой земле тематических парков и мне следовало позвонить кому-нибудь и попросить показать хоть один из них. Кевин Смит и Даниэль Кормак были еще двумя актерами, которые выступали в одни выходные со мной. Сначала я позвонила в номер Кевина. Спросила, что он делает, он сразу же пригласил меня спуститься к нему и выпить что-нибудь. Я даже не представляла, кого из героев он играл, и даже не знала как он выглядит. Я абсолютно ничего не знала о нем.
Я постучала в дверь. Когда она открылась там стоял самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела в жизни! Я даже подумала убежать, решив, что не туда попала. Даниэль, улыбаясь, сидела за ним. Ее я тоже не знала, но теперь, она одна из моих лучших подруг. Я все еще без ума от Кевина и всегда буду.
Мы вышли, чтобы посетить два или три тематических парка и даже умудрились успеть выпить «маргатитас». Кевин и я были чрезвычайно озабочено здоровьем, итак мы съели только куриные ребра с «марагаритас» и даже отказались от картошки. Очень логично. И мне он так понравился из-за этого. Если нельзя есть французское жареное мясо, так давайте напьемся «марагаритас»!
Люди сделали множество фоток нас вместе на конвенции. Многие посылали их мне, а я их регулярно выкладывала на форуме. У Кевина такая замечательная улыбка.
Я так же вела одну из кабаре на конвенции, на котором выступал Кев. У меня были два таких огромный символа и тогда мы все смеялись, потому что Кевин постоянно одергивал меня, чтобы я не играла с ними. Это было так забавно.
Если я была в Новой Зеландии или Кевин или Даниэль приезжали в США, мы всегда встречались, ужинали вместе. Мы втроем всегда жутко дурачились. Мне всегда было мало того времени, которое мы проводили вместе, наверное из-за того, что Кевин был таким теплым и доброжелательным. «Эй, дружок, как твои дела?». Он помнил все обо мне, вплоть до имени моего бой-френда. И помнил всегда все обо всех. Я помню после того как отсняли самый последний мой эпизод в «Зене», вся команда была очень воодушевлена предстоящими съемками «Фермы Ареса». Они были счастливы работать с человеком с такой удивительной аурой. Кстати, большинство из нас собирается прийти в следующее воскресенье в ресторан, который Кевин очень любил, чтобы помянуть его.
Я каждый день хожу в спортзал и все больше понимаю, что нету ни одного хоть немного похожего на Кевина мужчины. Он так хорошо выглядел, самокритичный и бескорыстный. Думаю, его взгляды обрели свой смысл. Его работа, которую он делал не из тщеславия. Он всегда будет уникальным парнем для меня. Идеальным мужчиной.
Я звонила Кеву и Даниэль в день премьеры «Голубой комнаты» в Новой Зеландии и они оставляли мне сообщения, когда я была на прошлогодней конвенции, которые я до сих пор храню на автоответчике.
Эдриан Уилкинсон:
Первая сцена, в которой я снялась в "Зене", была сцена поцелуя с Кевином Смитом, в "Ливии". Это самое начало эпизода, я сражаюсь с римскими солдатами против последователей Элая, и после битвы Арес информирует Ливию, что она названа наследницей императора. Я оборачиваюсь, а там Арес, и мы это проворачиваем.
Я никогда прежде на экране не целовалась. И это был мой первый рабочий день. Мне пришлось сражаться, а этим я тоже прежде не занималась. И мне предстояло сниматься с тем парнем, который - я была уверена - был просто ужасен. Сказать, что я нервничала, будет сильным преуменьшением.
Кевин был невероятен. Я много работала с ним наедине в этом эпизоде, и он был потрясающим. Он был так профессионален, и при этом мне было рядом с ним очень уютно. Он много рассказывал о своих детях, как они играли в регби, чем занимались, и рассказывал о своей жене, Сьюзан, которая была беременна. Просто у него должен был появиться ребенок, и у моей дублерши, Алекс, тоже был ребенок, так что только и разговоров было, что о детях.
Он был самым забавным человеком, с которым я когда-либо работала. Он много шутил, и при этом всегда приуменьшал свои заслуги. Он весь такой мужественный, но при этом невероятно забавный.
В последний раз, когда я была там - в эпизоде "Тропой мщения" - Тсания Джоэлсон должна была впервые работать с ним. Я сказала ей, что он - нечто, и она готова была влюбиться в него. После того, как они отработали вместе утро, она пришла ко мне и сказала: "Боже мой, он потрясающий!" В тот день за ланчем я сидела с Кевином, он сказал, что надо ему завязывать, я спросила, почему. Он сказал: "На прошлой неделе эта женщина подошла и спросила, не соглашусь ли я пробежать в благотворительном марафоне. Мне понравилась эта идея. Я подумал, что это было бы здорово. Потом я понял, что двадцать лет уже не бегал! Вчера я решил пробежаться. После двух миль я сошел на обочину. А ведь марафон - это двадцать шесть миль! Я не уверен, что они увидят во мне то, что хотят". Что забавно, я узнала, оказывается, на следующий день он позвонил в благотворительный комитет и спросил, не может ли он сделать что-нибудь другое. Смешно, думаю, он в итоге закончил восхождением на скалы. Это было круто. Он никогда не воспринимал себя серьезно. Он даже ничуть не смущался, рассказывая эту историю.
Впервые я встретила Кевина во время перечтения "Ливии". Он опаздывал, потому что снимался в другом эпизоде. Прочитав сценарий, я уже знала, кого не хватает, и, когда он пришел, я уже его знала. У нас была сцена вместе, и всё, о чем я думала, было: "Боже мой, он меня убьет, он такой огромный!" Я думала: "Это абсурд, я не могу избить его". Он сказал, "Привет, я Кевин". И я сказала: "Привет. Я на самом деле тебя до ужаса боюсь". Он начал смеяться и сказал. "Не волнуйся. Все девушки в этом шоу пинают меня под зад, это в порядке вещей". В первом эпизоде была масса всего, чтоб было мне абсолютно незнакомо, и немало психологических вызовов. Но Кевин был таким джентльменом, и со своим юмором сделал всё, чтобы мне было удобно.
У нас еще был совместный эпизод "Возвращение домой", и, думаю, это мой любимый эпизод из тех, которые с ним. Он там блестяще играет. И при этом в его игре не чувствуется ни тени фальши. Вы верите, что он охвачен теми Фуриями. Он возвращается к своему великолепному чувству юмора. Он мечется вперед-назад между тем, что считает себя богом, и затем вспоминает, что он потерял божественные силы. Неожиданно вдруг решили, что Арес должен ехать верхом, и Кевин нормально это воспринял. Когда он первый раз подошел к лошади, она не хотела иметь с ним дела. Это было смешно. Но Кевин был отличным наездником, и он взял всё под контроль.
В последний раз я видела Кевина на конвенции в октябре, в Фениксе. В кабаре мы спели дуэтом "I've got you, babe". Это самое любимое мое воспоминание о конвенции. Мы этого никогда не повторяли. Была обычная конвенция, мы раздавали автографы. Начало конвенции задерживалось, и мы были в кабаре. Мы все прокручивали соло, и потом я спросила, не попытаться ли нам сбацать "Got you babe". Кевин сказал" "Давай". Мы считывали слова, потому что не было времени их заучивать, но было здорово. Было так смешно. Никакого прессинга. Просто разошлись и отлично провели время. Это правда мои любимые воспоминания.
Тимоти Омудсон:
"Шакрам" был первым эпизодом, где я работал с Кевином. А вторым был "Семена веры". Всего два, но кажется, что мы так много вместе снимались. Мы встретились на вечеринке в доме Люси. Была годовщина со дня, как Роб бросил курить. Там я впервые встретил Кевина, и я помню, что был потрясен, что он был Киви, потому что его американский акцент был очень хорош. Он был в бассейне, и я подумал про себя: "Вот почему я не плаваю на вечеринках, потому что тут же нарвешься на таких вот ребят!" А потом он и Люси пели под фортепьяно.
Позже я был приглашен на вечеринку дня рождения Роберта Брюса, агента Кевина, в бар "Красный Пес". Я начал болтать с Кевином и моментально влюбился в него. Я не помню, чтобы мы так уж много работали, больше сидели и рассказывали истории, дожидаясь, пока команда подготовит следующий эпизод.
Я всегда говорил, что лучшее, что случилось в "Зене" - это друзья, которые у меня появились, и во главе этой группы – Кевин. Он останавливался у нас с женой, когда он был в Лос-Анджелесе. Кажется, каждый раз, когда бы он ни был в городе, в нашей жизни наступало затишье, так что мы могли проводить с ним всё время.
У нас было несколько воспоминаний о конвенциях. У меня осталась психологическая травма от времени, когда мы были в Сан-Франциско – куда я не хотел попасть - и это был первый раз, когда мы организовали музыкальную группу в кабаре. У меня есть друзья из Сиэтла, и
они всё еще любят рассказывать об итогах того нашего вечера с Кевином, Даниэль и Джоулем. Это был удивительный уик-энд. Это была моя первая конвенция, и посещение бара.
Когда вы снимаетесь, вы моментально получаете новую семью. Полностью дисфункциональную, но семью. Потом ваши пути расходятся. Мне действительно повезло, что я смог вынести оттуда дружбу. Я всё еще близок с людьми, с которыми я работал в "Сиквесте", и со многими из актеров и съемочной команды "Зены". Сохранить дружбу с людьми на другом конце света - это нечто. Вы год не видитесь, а когда вы оказываетесь вместе, вы отчетливо осознаете, чего лишены. И именно так было с Кевином.