Гермия, повитуха Амфиполиса, спустилась вниз по лестнице, держа в руках кувшин. Она намеревалась набрать на кухне теплой воды, необходимой, чтобы омыть роженицу и ее младенца.
Зал трактира был практически пуст в это время, она быстро пересекла его, но тут высокий мускулистый мужчина преградил ей дорогу, ухватив за руку. Он сделал это так резко, что женщина чуть не выронила кувшин.
- Как Кирена? - прохрипел он, и Гермия поморщилась, почувствовав тяжелый запах винного перегара. Она высвободила запястье из его железных пальцев, всерьез опасаясь, что он может сломать ей руку.
- Успокойся, Атриус.
Она смотрела на мужчину, не переставая удивляться странностям поведения некоторых мужей. Она видела многих отцов, и держала на руках почти всех младенцев этого города, родившихся в последние десять лет. Некоторые мужчины ликовали, некоторые устраивали слезные истерики и заваливали жен дорогими подарками, кое-кто только бормотал что-то, узнав об очередном отпрыске. Иные и вовсе никак не реагировали на прибавление в семействе. Но Атриус был особым случаем. Она вздохнула и ответила, мысленно умоляя богов дать ей терпения, а этому черноволосому мужчине - благоразумия.
- Кирена чувствует себя хорошо.
Он продолжал смотреть на нее.
Гермия улыбнулась.
- Это дочка, Атриус. Здоровая и голосистая девочка.
Он смотрел на нее, приоткрыв рот.
- Девочка?!
Она кивнула, намеревалась пойти вперед.
- Поздравляю, Атриус. Готовь моток шерсти, повесишь на дверь, чтобы все узнали, что сегодня в твоей семье стало на одну рукодельницу больше!
Но он снова остановил ее.
- Этого не может быть! Ведь все знаки указывали на то, что моя жена носит под сердцем мальчика! И гадалка на рынке говорила... Ох, проклятые шарлатаны!
Гермия вздохнула снова. Ох уж эти мужчины! Им не угодишь!
- Значит, ее предсказания были ошибочными, - сказала она, пожав плечами. - Это девочка, Атриус, и она очень похожа на тебя.
Повитуха имела большой опыт в разговорах с отцами, и знала, какие слова они хотят услышать больше всего. Но Атриус был необычным случаем.
- Я хочу видеть ребенка. Сейчас же!
Он решительно шагнул к лестнице, которая вела в женскую часть дома.
Повитуха негодующе вскрикнула и преградила ему путь.
- Атриус, опомнись! Как можно видеть ребенка до обряда очищения? Побойся богов!
Он остановился, продолжая глядеть наверх. В Амфиполисе свято соблюдали традиции предков некогда прибывших сюда, в дикую Фракию из Греции, дабы основать здесь город, и женщина, только что родившая ребенка, считалась нечистой. Было бы сущим святотатством для любого члена семьи потревожить их уединение до окончания положенного срока. Только когда ребенка обнесут вокруг священного домашнего очага с молитвами богам, только тогда можно было посмотреть на малыша, не опасаясь навлечь гнев злых духов, которые, как известно, всегда подстерегали неосторожных родителей и их детей.
Атриус отступил, тряхнув кудрявыми черными волосами.
- Арес будет разочарован во мне. Девочка! Подумать только, а я, наивный дурак, пообещал что мой сын станет воином в его армии...
И он добавил с горечью, махнув рукой.
- Девчонка... Много ли от нее толку?
Гермия вздохнула, услышав эти слова. Вряд ли было уместно сейчас спорить с ним, оставалось только надеяться, что отец изменит свое мнение спустя некоторое время.
Она хотела продолжить свой путь, но Атриус не спешил освобождать ей дорогу.
- Ты уверена, что с ребенком все в порядке? Ведь ты предсказывала, что моя жена должна родить в начале лета...
Гермия положила руку ему на плечо и сказала твердо и убедительно:
- Атриус, твоя дочь абсолютно здорова, и я знаю много случаев, когда дети рождались на два месяца раньше срока... Это нормально. Успокойся.
Воин сузил глаза, пробормотав что-то под нос.
- Эй, Атриус, не грусти, лучше иди к нам, - окликнул его сосед, сидевший за столиком в дальнем углу, - Такое событие требуется отпраздновать.
Он кивнул и шагнул к друзьям.
- Ладно, я угощаю...
- Атриус...
Гермия окликнула его, запоздало вспомнив еще об одной традиции.
- Как бы ты хотел назвать свою дочь?
Мужчина обернулся к ней, продолжая идти к друзьям. Его лицо было равнодушным.
- Пусть это решает Кирена.
Гермия кивнула и поспешила на кухню, бормоча под нос про глупые мужские предубеждения...
***
Кирена приподнялась в постели, откинув со лба влажные от пота волосы, и наклонилась, чтобы посмотреть на крошечный сверток, лежавший рядом с ней. Ее одолевала сонливость и усталость, обычные после родов, но она хотела убедиться, что с дочерью все в порядке.
Ребенок, маленький и сморщенный, мирно спал, причмокивая, укутанный в шерстяную шаль.
Ее дочка.
Кирена улыбнулась, но потом вздохнула, подумав, как ее муж отнесется к этому известию.
Она знала о том, как сильно ее муж чтил Бога Войны, Ареса, и помнила о клятве, которую он дал после того, как благодаря помощи вышеупомянутого бога, сумел выйти живым из очень опасного боя.
И еще одно обстоятельство омрачало радость молодой матери.
Атриус сильно изменился за последние месяцы. Он ревновал ее к каждому посетителю трактира, когда был дома, и она не раз была вынуждена разнимать драки, которые он затевал. Тот факт, что супруг хозяйки стал настолько непримирим с завсегдатаями заведения, конечно, только отпугивал людей от трактира.
Скрип двери прервал ее тревожные размышления, и она увидела Гермию, которая вернулась с кувшином теплой воды.
Повитуха уселась на край постели и, взяв губку, обмакнула ее в воду, начав обтирать Кирену.
- Я говорила с Атриусом, - сказала она, наконец.
Кирена встрепенулась, услышав имя мужа.
- И что он сказал? О нашей дочке? Он сказал, как хочет назвать ее?
Гермия махнула рукой, выражая свое презрение к мужчинам в общем и к Атриусу, в частности.
- Он, кажется, не был очень рад тому, что у вас появилась дочь, - сказала она, наконец.
Кирена кивнула, чувствуя, как комок подступил к ее горлу, мешая дышать.
Гермия заметила ее тревогу и ласково взяла за руку, заглянув в глаза подруги.
- Эй, не унывай. Это обычная реакция мужчин. Но она быстро проходит. Ты же знаешь моего мужа. Он вел себя точно также, когда я родила Флору, а ведь это был наш первенец! Но сейчас, погляди на него – он готов носить ее на руках целый день напролет! Я думаю, Атриус полюбит свою дочь так же, как и вашего сына. Просто дай ему время.
Кирена задумчиво погладила пальцем нежную щечку ребенка.
- Я бы хотела надеяться на это, Гермия.
Повитуха сжала ее руку, а потом зажгла ароматическую свечу, чтобы очистить комнату и защитить младенца от злых духов, всегда витающих вокруг в ожидании легкой поживы.
- Ты уже решила, как назовешь ее?
Кирена долго смотрела на спящего ребенка, а потом сказала чуть слышно:
- Я думаю, «Зена» было бы очень подходящим именем для нее.
Гермия улыбнулась. «Зена» - «странница».
- Да, это отличное имя для девочки.
Она обняла подругу за плечи, заставляя лечь в постель.
- Ты теперь должна поспать. А я позабочусь о жертвоприношении богам и церемонии очищения.
Кирена кивнула, только подвинулась поближе к дочери. Ее ребенку.
Их с Атриусом первенец, Торис, уже прошел обряд посвящения Аресу, и она чувствовала, что мальчик как будто не принадлежит ей. Но с девочкой все будет по-другому. Боги позаботились о ней, подарив ей дочь вместо ожидаемого сына. Это будет ее ребенок, и только ее. И никакой бог не сможет отнять ее у матери.
Эта мысль вызвала улыбку на ее устах, и Кирена уснула, положив руку на крохотный сверток...
Часть 2: Дар Ареса
Атриус остановил коня в просторном дворе, вымощенном каменными плитами, и некоторое время созерцал высокие ворота храма Ареса, потягивая вино из кожаной фляги. Он знал, что поступает неуважительно, явившись в это святилище в нетрезвом виде, но ничего не мог с собой поделать. Вино помогало ему забыться, хотя бы ненадолго, не думать о том, что глодало его душу уже несколько лет.
Воин допил вино и с досадой отбросил пустой мех. Возможно, он совершил ошибку, нарушив свою обычную традицию. Каждый раз, возвращаясь из военного похода, Атриус посещал храм Ареса, дабы почтить Бога Войны и принести богатую жертву, как подобало каждому воину. И только потом он ехал домой, в Амфиполис, чтобы встретиться с женой и детьми. Так было все эти годы, и это было правильно с его точки зрения: ведь воинская удача всегда стоит превыше семьи.
Но в этот раз он изменил обычный порядок и навестил Кирену до того, как отправиться с жертвенными подношениями в храм. Зря, ох, зря он это сделал, и вот почему пришлось опустошить флягу задолго до наступления вечера.
Атриус не знал, почему его одолевают все эти мысли, но и избавиться от них он не мог. Кирена, одна из первых красавиц Амфиполиса, умная и расторопная хозяйка трактира, отдала ему, бродяге-наемнику, свое сердце, и все же он не чувствовал себя счастливым. Его сводила с ума каждая улыбка жены, адресованная не ему. Атриус понимал, что выглядит глупо, ревнуя ее по малейшему поводу, но не мог сдерживаться.
И дети... еще один источник его постоянных терзаний. Торис – отрада для души, плоть его плоти, возможно, надо рассмотреть просьбу мальчонки и взять его в поход следующей весной... Зена... он всегда терялся в присутствии дочери, не зная, что сказать и как себя вести. Вот и сейчас, надо не забыть про подарок для нее, раз уж обнадежил девчонку. Кирена любит ее, так пусть обе порадуются, быть может, забудут про его последние буйные выходки...
Лайкус... Атриус вытер губы тыльной стороной ладони и спешился, стиснув зубы. Кажется, боги смеялись над ним, над его желанием иметь много сыновей. Сначала девчонка вместо ожидаемого сына, а потом – этот улыбчивый мальчишка с золотистыми кудрями Аполлона, вот и думай, что хочешь после этого...
Атриус толкнул окованные железом створы, пытаясь сосредоточиться на другом. Он здесь, чтобы принести дары богу, и только для этого.
В храме Ареса никогда не было много посетителей, да и стоял он далеко от города, посреди густого леса. Жители Амфиполиса предпочитали поклоняться Афине, но храм Ареса был намного древнее, его построили фракийцы, коренные жители этих мест, и греки не решились идти поперек их веры. Здесь, на границе с варварскими мирами, помощь Бога Войны никогда не была лишней.
Атриус привез в качестве пожертвования храму трофейное оружие, взятое во время последнего похода, а также черного петуха. Бог Войны всегда предпочитал кровавые жертвоприношения.
Пока жрецы готовились к церемонии, Атриус вспомнил, что хотел договориться о посвящении младшего сына Аресу.
Он повернулся, покачиваясь, к верховному жрецу, чтобы сказать ему об этом, но замер, заметив, что тот смотрит на него, не мигая, как будто увидел в нем что-то необычное.
- Атриус из Амфиполиса, - сказал жрец, и голос его был глубоким и низким, - Арес принимает твою жертву, но он расстроен из-за того, что один из его верных последователей не держит своих обещаний.
Атриус приоткрыл рот, опешив от такого заявления.
- Я полагаю, это какое-то недоразумение, - сказал он хрипло, - Вы знаете... все знают, что я никогда бы...
Жрец строго посмотрел на него из-под надвинутого на лоб капюшона.
- И, тем не менее, ты утаиваешь от него то, что принадлежит ему по праву. Это суровый проступок, Атриус.
Хмель мгновенно слетел с него, и воин шагнул к жрецу, задрожав.
- Я всегда был готов отдать Аресу все, что имею, все в городе знают, что я чту Ареса всем сердцем, так что я не понимаю о чем вы говорите...но даже если есть еще что-то, что я могу отдать ему, только скажите, и я сделаю это!
- Я говорю о твоей дочери Зене, - произнес жрец, поглядев Атриусу в глаза. – Арес помнит о твоей клятве, но прошло уже семь лет, а ты так и не привел ее сюда, в его храм.
Атриус шумно выдохнул, взъерошив черные кудрявые волосы рукой.
Вот оно что. Так значит, все дело в ней...
- Зена? Но...мой господин, это же всего лишь девчонка! Я не думал, что Богу Войны может понадобиться девчонка...право слово, какой от нее прок?
Он попытался пошутить, но улыбка вышла кривой и вымученной.
Жрец продолжал мрачно смотреть на него.
- Нам не дано узнать замыслы богов... но ты обещал посвятить всех твоих детей Аресу, и нарушил слово. Вот что сейчас имеет значение, Атриус.
- Я просто не хотел разочаровывать его, мой господин, - ответил Атриус, нервничая все больше. Ему снова захотелось выпить, но фляга была пуста, и это сводило его с ума. – Надеюсь только, что мои два сына будут достойной заменой...
- Атриус, ты разве не слышишь меня? – голос жреца теперь звучал резко и хлестко, как удар бича, - Мой бог просит тебя привести твою дочь, и это значит, никто ее не заменит!
Атриус вздрогнул и выпрямился, встав по стойке смирно. Верховный жрец в прошлом был известным воителем, и когда он гневался, то начинал говорить командным тоном, которому было очень трудно противиться.
- Х-хорошо, я приведу Зену... если это так важно для вас, - ответил он, моргая. – Я приведу ее, хотя не понимаю, что такого можно найти в этой малявке?..
Жрец мрачно усмехнулся, взяв тревожно квохчущего петуха из рук помощника, и положил птицу на алтарь.
- Никогда и никого не суди по внешности, Атриус. Возможно, эту «малявку» ожидает блестящее будущее. Я думаю, ты до сих пор не смог оценить по достоинству тот дар, которым Арес наградил тебя... Но, полагаю, еще не поздно прозреть и поблагодарить его за эту честь.
Атриус приоткрыл рот снова, не понимая, о чем говорит ему жрец.
- Дар? Поблагодарить? За что?
Жрец посмотрел на него почти с жалостью, взяв жертвенный нож. Тонкое изогнутое лезвие блеснуло в луче солнца, упавшем на него из окон под потолком.
- Атриус, многие смертные были бы рады оказаться на твоем месте и воспитывать ребенка Ареса. Ты и твоя жена должны быть благодарны за такое внимание со стороны Бога Войны.
Атриус почувствовал, что мир вокруг него рушится.
- З-зена? – выговорил он, наконец, заикаясь.
- Мы ждем тебя и твою дочь, - ответил жрец, одним легким ударом отсекая голову петуху. Его помощники прижимали бьющее тело птицы к каменному алтарю, пока алая кровь стекала по специальным желобкам.
Атриус молча кивнул и медленно повернулся к воротам. Ноги внезапно стали непослушными, он несколько раз споткнулся, прежде чем добрался до коня. Постепенно оцепенение прошло, сменившись жгучей яростью.
Его подозрения оказались верными! И Кирена просто играла с ним за его спиной! А его бог... он не мог поверить... не мог поверить в то, что Арес мог так жестоко подшутить над ним...
Атриус содрогался от ревности, пришпоривая коня.
«Я высоко ценю твое внимание и твой дар, Арес, - думал он, гневно стиснув зубы, - О, ты в этом убедишься, и очень скоро! Я приведу тебе Зену, я всегда держал свое слово, о да! И она будет твоя, не беспокойся...Все получат то, что им принадлежит, все получат по заслугам! Будьте уверены! Каждый получит свое!»
Часть 3: Жертвоприношение
Кирена закрыла дверь таверны за последним посетителем и, вздохнув, прислонилась лбом к косяку. Она знала, что потеряет много выручки, закрыв заведение так рано, но с недавних пор делала это постоянно, когда ее муж возвращался из очередного военного похода. Так будет спокойнее для всех, утешала она себя.
В просторном зале суетились две служанки, вытирая столы и убирая немытую посуду. Кирена наблюдала за ними, пытаясь отрешиться от тревожных мыслей. Она старалась не думать о том, что будет, когда Атриус вернется из Храма Ареса. Быть может, в этот раз все будет по-другому? Кто знает, быть может, сегодня ее муж вернутся домой трезвым? И вечер пройдет мирно, без скандалов?
Кирана вздохнула, понимая, что пытается тешить себя иллюзиями. Слишком многое изменилось за эти годы. Возможно, она должна послушать советы подруг и взглянуть на мужа глазами, не затуманенными любовью? Взглянуть беспристрастно, только для того, чтобы увидеть истинное лицо того человека, каким он стал. Но хотела ли она этого?
Каждый раз, когда Атриус возвращался в состоянии, близком к скотскому, она все надеялась услышать от него что-то большее, что-то кроме упреков в неверности и легкомыслии. И каждый раз разочаровывалась все больше и больше.
Громкий визг прервал ее размышления. Она увидела, как в зал ворвались двое детей – мальчик и девочка.
- Мама! Скажи Зене, чтобы она убрала его от меня! – вопил мальчик, размахивая руками, - Скажи ей! А-а!
Девочка только хихикала, пытаясь положить на золотистые кудри своего брата огромного мохнатого паука.
- Трусишка! Он же такой милый, ты только посмотри! – приговаривала она, увернувшись от его рук.
Кирена устало вздохнула, глядя на детей с укоризной.
- Зена, прекрати. Лайкус, ты же мужчина, так веди себя соответственно! – сказала она, поймав дочь за руку. – И, кстати, почему вы оба не спите? Быстро в постель!
- Мы ждем папу. Да, Лайкус? – Зена погладила паука пальцем, посадив его на запястье.
Мальчик кивнул, пристыженный замечанием матери.
- Вот еще глупости выдумали, - Кирена постаралась сказать это как можно строже, - Вы же знаете, что папа может вернуться очень поздно. Увидитесь с ним утром. А сейчас – бегом в спальню!
Лайкус повернулся к двери, намереваясь выполнить указание матери, но Зена упрямо покачала головой.
- Я хочу его дождаться. Можно? Я просто посижу здесь. Обещаю не шуметь.
Кирена сердито нахмурилась, намереваясь настоять на своем, но в последний момент передумала. Зена удалась характером в отца, что бы он ни думал по этому поводу, и любой запрет вызывал у нее протест. Лучше не спорить. По крайней мере, настолько открыто.
- Хорошо, - сказала она, бросив тревожный взгляд в окно, - Только убери отсюда своего паука.
Зена надула губы, но послушалась и вынесла насекомое за дверь.
- Тогда и я тут посижу, - сказал Лайкус, залезая на лавку.
Кирена только всплеснула руками.
Атриус задерживался, и время неумолимо приближалось к полуночи.
Зена сидела на подоконнике, прижавшись носом к оконной раме, пытаясь разглядеть, не появился ли на дороге знакомый силуэт. На улице начиналась гроза, по небу то и дело пробегали вспышки молний. Периодически дом содрогался от раскатов грома, но, тем не менее, это не помешало Лайкусу задремать, к великой радости Кирены.
- Интересно, какой подарок он мне привезет? - бормотала Зена, потирая глаза. – Я бы хотела такой же кинжал, какой он подарил Торису...
Кирена осторожно взяла сына на руки и шагнула к выходу из зала, но остановилась, услышав слова дочери.
- Я уверена, что это будет что-то необычное, то, что тебе понравится, - сказала она негромко, стараясь не разбудить Лайкуса.
- Только не куклу, - продолжала рассуждать Зена, позевывая, - Я ненавижу куклы. Ладно... даже если он не привезет мне кинжал, быть может, он покатает меня на лошади?
Она мечтательно закусила губу.
- Хотя бы еще разочек...Ведь это нетрудно для него, да?
- Конечно, нетрудно, - Кирена попыталась улыбнуться, слушая дочь, - Завтра попросим его об этом.
«Если, конечно, он будет в состоянии залезть на лошадь», - мрачно подумала она, погладив вьющиеся локоны младшего сына.
Надо же, она не думала, что ее дочь до сих пор помнит тот день, когда Атриус, находясь в редком для него добродушном настроении, посадил ее на своего коня. Кирена до смерти перепугалась, когда увидела их вдвоем, летящих по полю на бешеном галопе, но Зену, видимо, такая прогулка только развеселила...
- Обязательно попросим... - пробормотала Зена, засыпая.
Кирена, вздохнув, шепотом позвала одну из служанок, чтобы та помогла ей отнести детей в спальню...
* * *
Кирене показалось, что она была в комнате наверху очень недолго, но, вернувшись в зал, обнаружила, что Атриус уже стоит в дверях. Как она и подозревала, муж был сильно пьян и отнюдь не в добродушном настроении.
- Принеси мне вина, - потребовал он вместо приветствия.
Сердце Кирены сжалось от этих слов, но она покачала головой.
- Нет, Атриус, не думаю, что это хорошая идея, - сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно, - Будет лучше, если ты пойдешь спать.
- Я сказал, принеси вина, женщина! – заорал Атриус, стукнув кулаком по стойке бара.
Кирена вздрогнула от столь грубого окрика, испугавшись, что этот шум разбудит детей наверху, но раскат грома заглушил его вопль.
Она быстро нацедила вино из бочки в глиняную кружку и поставила на стойку перед мужем, пристально глядя в его лицо, пытаясь найти черты того человека, которого знала когда-то.
Атриус указал на нее пальцем, покачиваясь. Теперь, приглядевшись к нему более внимательно, Кирена почувствовала холодок, бегущий по спине. Ее муж был не просто в плохом настроении, он был взбешен. Его глаза были налиты кровью, а мышца на щеке подергивалась в тике.
- Я давно подозревал, но теперь знаю это наверняка! Ты обманывала меня, Кирена! Водила за нос все эти годы! Я догадывался, но не хотел в это верить. А ты смеялась надо мной...играла со мной! Делала из меня дурака! – он говорил все громче, распаляясь.
Она устало вздохнула. Опять он за старое. Каждый раз, напившись, Атриус начинал обвинять ее во всех смертных грехах. Упрекал ее в супружеской неверности и пытался выяснить имена всех ее гипотетических любовников. Иногда он настолько расходился, что начинал придираться к посетителям таверны. Вот почему Кирена стала закрывать свое заведение пораньше в те дни, когда муж возвращался с войны.
Сейчас, однако, его обвинения звучали более агрессивно. Сегодня Атриус внушал ей страх.
- Теперь я все знаю! – приговаривал он, шагнув к ней. – И, будь уверена, дорогая, я этого так не оставлю. Да, сегодня я покончу с этим кошмаром!
Он взмахнул рукой и сшиб кружку на пол. Вино разлилось по дощатому полу, кроваво-красное на желтом.
- Я изведу это отродье, - бормотал Атриус, приближаясь к ней, - И я сдержу обещание, да! Каждый получит свое, и все будут довольны! – он хрипло расхохотался, стиснув ее плечо.
- Приведи ко мне Зену, жена, - сказал он, дыхнув ей в лицо винным перегаром, - Приведи ее ко мне прямо сейчас. Ибо Арес, Бог Войны, жаждет встречи с нашей доченькой... или, быть может, вернее сказать, вашей? – он сделал паузу, наблюдая за ее реакцией.
Кирена не понимала, что произошло с Атриусом, откуда он взял все эти бредни, но она отчаянно пыталась его успокоить, надеясь, что он еще в состоянии услышать ее.
- Я... не понимаю, что ты говоришь, и зачем тебе понадобилась Зена... быть может, ты подождешь до утра и...
- Зачем? Хорошо, я скажу тебе, зачем! - рычал Атриус, ходя кругами по залу, - Я отправлю ее прямиком к Аресу! И все получат то, что хотели. Довольно вопросов! Приведи сюда девчонку. Я уже все решил, и ничто меня не остановит. Если наша дочь должна принадлежать Аресу, то какая разница, в каком виде она предстанет перед ним, живой или мертвой? Я сдержу обещание, о да! Думаю, Аресу понравится мое жертвоприношение!
Кирена попятилась от него, не в силах поверить тому, что слышала. Это просто не укладывалось в ее голове. Она знала, что Атриус недолюбливает дочь, но разве может отец убить собственное дитя... только чтобы угодить прихоти бога?! Определенно, Атриус сошел с ума!
- Ты не можешь так поступить... это же просто ребенок... наш ребенок, - ответила она, заикаясь, но Атриус перебил ее, рявкнув:
- Молчи, женщина! Довольно лживых слов! Или ты приведешь девчонку, или я сам схожу за ней!
Он шагнул к двери, но Кирена преградила ему путь. Она была на грани отчаяния, ее трясло от страха, но она сделала еще одну попытку вступиться за своего ребенка.
- Нет, Атриус, нет! Побойся богов! Одумайся, прошу тебя! Ты просто не в себе сейчас. Я не знаю, какая муха тебя укусила, но, умоляю, не делай этого! Не делай того, о чем потом придется сожалеть впоследствии...я...
И тут Атриус ударил ее.
Кирена отлетела к двери, ударившись об нее затылком, а потом сползла на пол, потому что ноги внезапно подогнулись, став ватными. Атриус и все вещи вокруг него на мгновение расплылись перед ее глазами, в ушах зазвенело.
Она сидела на полу, ошеломленно глядя на мужа, пытаясь справиться с головокружением. Ей хотелось разрыдаться от обиды и унижения, но она понимала, что сейчас это только разозлит его сильнее.
Ее мир рассыпался и отказывался складываться воедино снова. Они часто ссорились в последнее время, но никогда до этого момента Атриус не осмеливался поднимать на нее руку.
Кирена прижала ладонь к синяку на лице, чувствуя, как он растет, пульсируя, с каждой секундой. И что-то перевернулось внутри нее, как будто лопнула туго натянутая струна...
Атриус говорил какие-то слова, но она слышала только гул.
На мгновение лицо мужа обрело резкость, но Кирена увидела, что это был вовсе не тот человек, которого она знала. Мужчина, склонившийся над ней сейчас, был очень похож на Атриуса, но все-таки это был не он.
Она поползла назад, все еще не в силах подняться, пряча лицо.
«Какое жалкое зрелище, - произнес мужчина, фыркнув. Он глядел на нее с любопытством, как будто она была забавным зверьком, - И, как всегда, идиоты-смертные не могут выполнить наши пожелания без дурацких выкрутасов...»
Кирена приоткрыла рот, но тут лицо мужчины снова расплылось, и голос Атриуса грянул с новой силой:
- ...я буду ждать вас в сарае, во дворе. Тебя и это отродье. Надеюсь, ты выполнишь мой приказ без дурацких возражений?
Кирена судорожно кивнула, желая только одного – убраться отсюда как можно быстрее.
- Да...да, я приведу ее... только не бей меня...
Она побежала, спотыкаясь, по лестнице наверх, в детскую спальню, и остановилась у дверей на мгновение, чтобы перевести дыхание.
Атриус, грохоча и ругаясь, вышел во двор, и она еще раз возблагодарила небо за то, что гроза заглушала весь этот шум.
Осторожно толкнув дверь, Кирена вошла в спальню. Там царила тишина. Дети крепко спали, не ведая тучах, что сгустились над ними. Кирена прижала руку ко рту, некоторое время глядя на Зену и Лайкуса, лежащих в кровати.
Из-за грозы окно в комнате было плотно закрыто, и здесь было душно. Кирена смотрела на спящую дочь, отмечая, что Зена вспотела во сне, прядь влажных волос упала на ее лицо...
И теперь она должна отдать дочь в жертву жестокому богу ее мужа...
Этот бог всегда стоял между ними, сперва он отнял у нее того Атриуса, которого она знала и любила, а сегодня... сегодня он хочет заполучить ее дочь...
Кирена наклонилась над спящей дочерью, прислушиваясь к ее дыханию, а потом поправила сползшее одеяло и попятилась к двери, чувствуя, что в ее груди созрело и оформилось совсем иное чувство, иное решение.
Комната снова закружилась перед ее взором, и она услышала тихий голос, звучащий где-то внутри ее головы, почувствовала чьи-то руки, коснувшиеся ее плеч. И дрожь волной пробежала по ее телу, возвращая ей былую уверенность в себе...
«Ты не можешь позволить этому пьяному ублюдку так обращаться с тобой и твоей дочерью. Соберись, Кирена, я знаю, ты сильнее, чем думаешь. Ты должна быть сильнее, потому что твоя дочь нуждается в твоей защите».
- Как я могу позволить убить собственного ребенка? – прошептала она, задрожав. – Как ты можешь заставить нас сделать это?! Я ненавижу тебя за это!
«Поверь мне, я вовсе не враг твоему ребенку и я здесь, чтобы защитить ее. Просто послушайся моего совета, и ты сможешь спасти Зену.»
Шорох справа привлек ее внимание, и, повернувшись, Кирена встретилась взглядом со старшим сыном, Торисом, который сидел на кровати, глядя на нее широко открытыми глазами. Она увидела таившуюся в них тревогу и поняла, что мальчик не спал все это время.
- Папа опять пришел пьяный? – спросил Торис шепотом.
Кирена кивнула, стараясь закрыть рукой синяк от удара. Мысль о том, что сын может заметить это, была для нее невыносимой.
- Вот что, Торис... - сказала она, неожиданно приняв решение. Ее голос теперь звучал твердо и решительно, - Когда я выйду из спальни, ты запрешь за мной дверь. Запрешь на засов, понял? И не открывай ее никому, кроме меня или бабушки. Ты понял меня?
Торис кивнул.
- Папа сердится на нас, да? – спросил он мрачно.
Кирена помотала головой, погладив его по встрепанным волосам.
- Нет, не на вас, - сказала она тихо. – Мне надо идти, Торис... Я постараюсь договориться с твоим папой, а ты сделай так, как я сказала. И... позаботься о Зене и Лайкусе.
- Хорошо, - ответил Торис, закрывая за ней дверь.
* * *
Кирена спустилась вниз, прошла по пустому полутемному залу и вышла во двор. Здесь уверенность снова оставила ее, и она застыла на месте, похолодев от ужаса. Она стояла под проливным дождем, глядя на свет в сарае, туда, где ее муж сейчас подготавливал ножи для жертвоприношения.
- Что же мне делать? – пробормотала она в отчаянии. – Я не могу сделать то, что он просит, но если он увидит, что я ослушалась...
И тихий голос снова зазвучал в ее голосе, успокаивая и подбадривая ее...
«Ты уже знаешь, что делать, Кирена. Это единственно верный путь. Не сожалей ни о чем. И сможешь спасти свою дочь».
Кирена кивнула, прислушиваясь, потом решительно шагнула вперед, схватив большой топор, которым слуги кололи дрова.
- Д-да... это верно, - пробормотала она, - и это единственный выход... у меня нет выбора, просто нет другого выбора...
С этими словами она шагнула к сараю, сжимая топор в дрожащих руках...
* * *
Арес, Бог Войны, сделал глубокий вдох, наблюдая за тем, как женщина медленно вошла в сарай. Он знал, что вселил в ее сердце достаточно отваги и безрассудства, чтобы она довела начатое до конца.
Он ценил рвение Атриуса, но...в этот раз его почитатель зашел слишком далеко, что грозило срывом всех его планов и надежд. Арес не ожидал, что новости, услышанные в его храме, окажут такое воздействие на парня. Настолько сильное, что тот осмелится на убийство дочери. Нет-нет, смерть этой девочки не входила в его планы... по крайней мере, не в ближайшем будущем. Ее смертный родитель оказался чересчур инициативным в своем желании угодить ему...
Что ж... свидание с девчонкой могло подождать до лучших времен...Рано или поздно он возьмет то, что ему принадлежит. Все получат свое. Тут Атриус был прав. И в данный момент он на собственной шкуре ощущал это нехитрое правило...
