О создании серии ЗКВ 3.22 Жертвоприношение 2

Комментарии актеров и создателей:

Paul Robert Coyle: «Этот эпизод вышел после того, как я уже где-то год работал в УСГ. Я был там занят и, хотя это два родственных сериала, там разные сценаристы. Никто свободно не переходит из одного шоу в другое. Я работал над УСГ весь его последний сезон, Роб делал эту сюжетную линию с Дахаком, которая, так или иначе, появлялась обоих сериалах. Я уже был сильно вовлечен в это, потому что писал «Армагеддон». Когда пришло время делать двухсерийный финал для ЗКВ, начиная с того момента, где Каллисто оказалась в заключении в воронке в конце «Армагеддона», они пригласили меня помочь и буквально попросили написать эпизод, если я смогу хоть на время оторваться от УСГ…Они знали, что приближаются к финалу сезона. Они знали, что хотели бы проделать все так, чтобы Каллисто как-то умерла, а Габриель казалась мертвой. Они знали каким будет финал. У них был персонаж Серафин и так далее. Обычно, я писал первую часть, а Стив писал вторую. Так и должно было быть, потому что у него постоянная работа, а я в ЗКВ только фрилансер. Мы начали наши обсуждения и мы расписали, что именно должно случится в обоих частях. Это продолжалось несколько недель, как обычно и бывает. Но что-то произошло. Элементы истории перемешались. Кто-то решил, что с обоими половинами сюжета есть проблемы. Что-то объединили, что-то убрали, Стив написал вступление к моей части истории. К моему удивлению, мне досталась вторая часть. Они спросили: «Тебе комфортно с этим?» Я ответил: «Я в восторге, но как-то не рад, потому что не хочу узурпировать Стива». Но он был очень щедрым и сказал, что все в порядке. Именно так я в итоге написал большой финал сезона для ЗКВ. Многие элементы уже там были, а что-то я внес. Я был очень счастлив и горд, и в итоге вышел прекрасные эпизод…Я могу признаться сейчас, что смерть Габриель была, в какой-то степени, трюком. Уже просочилась информация о смерти Каллисто. Люди уже об этом знали, поэтому это не было большим сюрпризом…Мы использовали смерть Каллисто, чтобы замаскировать еще один козырь у нас в рукаве. Я даже написал поддельную последнюю сцену. Я сказал: «Если сценарии попадают к фанатам, то почему бы не написать поддельную последнюю страницу? А настоящую можно будет тайно отправить в Новую Зеландию». И именно так мы и сделали. В поддельной сцене рука Габриель появлялась из бездны, она забиралась наверх и это был счастливый конец. Но ведь они так не сняли в итоге, неправда ли? Я спросил: «Мне нужно будет придумать способ, как спасти Габриель в следующем сезоне?». Они ответили: «Нет, мы придумаем это потом». Не думаю, что они так сделали! Кажется, они признавались, что пока так окончательно и не заделали эту сюжетную дыру…В моем оригинальном сценарии я даже написал, как Судьбы перерезают нить жизни Габриель. Потому что, когда ножницы двигаются от нити Зены, они переходят к нити Габриель. Но Эр Джей сказал: «Если мы так сделаем, то, как решить потом эту проблему?». Я ответил: «Я не знаю, но если вы пригласите меня опять, то я придумаю». Но они не пошли так далеко, потому что не смогли бы выбраться из этих сложностей. Этот эпизод, определенно, один из пиков в моей карьере. Я смотрю на него и думаю: «Он не мог быть лучше». Я скрепил вместе все те элементы, к которым вел весь сезон. Нельзя просить большего…Нет, Зену никогда бы не обманули, особенно не Каллисто…Каллисто хочет, чтобы ей дали возможность выбора. Когда все будет решено, то она получит кинжал и или убьет себя сама, или это сделает Зена. И почти два часа это выстраивалось. Поэтому я сказал: «Знаете, это будет слишком прямолинейно, если Зена просто повернется и предложит ей кинжал, не будет никакого сюжетного поворота. Возможно, здесь должна быть ирония, где она решит, что жить все таки стоит. А потом Зена ее убьет».

Renee O'Connor: «Когда мы начали больше изучать персонаж Надежы, я поняла, что необычайно злюсь, ведь я была ограничена рамками героини, которая пыталась быть Габриель…это была путаница и я просто хотела, чтобы она носила другую одежду или прическу, или играть ее как эдакую хладнокровную личность. Но лучше всего в Надежде были эти ехидные взгляды, которые она бросала на Зену, когда та не видела. Это были попытки показать зрителям, что это Надежда, а не Габриель. В каждом фантастическом сериале есть свои злобные двойники, и эта была моя очередь его играть. Надежда была таким невероятным манипулятором и она все время строила планы и искала способ убить Зену, и, в тоже время, получить любовь своей матери Габриель. Поэтому она ненавидела их обоих, потому что они обе, по сути, создали ее – смысл ее жизни».

Ted Raimi: «В этом эпизоде у меня была очень маленькая роль. И это, на самом деле, было неплохо. Помню, что я чувствовал себя очень уставшим и начинал заболевать. Тогда я впервые подумал: «О, как хорошо, что мне не придется тут много работать». Не потому что я лентяй… но помню, что я плохо себя чувствовал и был рад, что у меня мало работы. Я помню, как пришел на съемочную площадку, где не работал дня четыре, и сделал свою сцену. «Зена, держи!» - я кидал кинжал и: «Снято! Тед Рейми закончил съемку. Спасибо тебе большое». И потом я отправился домой. Это была самая легкая съемка в сериале, которая у меня была».

Rick Jacobson: «Если бы у меня было больше денег и времени, то было бы хорошо сделать чуть больше с Габриель и Надеждой…так, чтобы эти герои ходили рядом друг с другом. Но для этого нужна специальная камера и подготовка, времени на которую у нас не было, поэтому я сделал все стандартным способом, как в «Острове Гиллигана», мы брали похожую дублершу Рене, чтобы снять с одно стороны, а потом меняли их одежду, чтобы снять с другой, а потом мы применили визуальные эффекты, сняв кадры на фоне синего экрана, которые смотрелись несколько дешево, но были нужны для сюжета. Я хотел, чтобы Рене в этих кадрах потянулась и дотронулась до себя, но было слишком сложно сделать. И мы сняли на фоне дождя и они просто стояли друг на против друга…Но Рене нравилось играть Надежду. Ей нравилась любая возможность побыть хоть немного злой…У нее всегда появлялся блеск в глазах, когда она одевала этот капюшон, она превращалась в Надежду…Она многое сделала просто своим взглядом…Она обыграла многое в глазах Надежды. Когда мы снимали жертву Габриель, то делали это с высокой скоростью, и не видели подробностей на мониторах. Это было что-то вроде: «Ух ты, надеюсь мы сделали все что надо». Мы отсняли сцену пару раз, а потом, проглядывая материал той ночью, я увидел, что у Рене был просто потрясающий взгляд. И я помню, что разговаривал с ней, мы говорили о том, как она должна была смотреть, когда падала и мы решили, что во взгляде должно читаться прощание. «Прощай и прости меня»…В качестве шутки я снял сцену, где Арес с Надеждой сталкиваются с Каллисто в одном из его храмов и в конце Надежда начинает целовать Ареса, и, потому что мы немного опережали график и у нас было свободное время, я сказал Рене в одном из дублей: «Знаешь что, пока ты целуешься, исчезни из кадра так, словно ты расстегиваешь его брюки». И Рене просто обрадовалась и захихикала…И у Кева было это бесценное выражение лица, и потом он просто вошел в образ и подыграл, изобразив эту улыбку и кивок Ареса, на которые был способен только он. Его даже на мгновение не выбило из колеи… Кевин действительно был одним из самых добрых, дружелюбных, профессиональных и остроумных людей, которых я встречал».