К счастью, любовь к «старым крутым пиджакам» давала мне фору. Я уже накопил три или четыре винтажных, двубортных шерстяных костюма. Моей основной теорией было, с методическим рвением, исследовать магазины секонд-хенда, и скоро я знал, когда и где искать хорошие вещи. Ежегодный церковный базар в соседнем богатом районе послужил нам отличным источником добычи – отбросы от элиты Детройта. Дьявол, если это было достаточно хорошо для Фордов и Фишеров, то это было достаточно хорошо и для меня.
Мой обычный лимит для отличного костюма был 25 баксов. Добавь еще 15-20$ сверху для портного, и 10$ для двухцветных остроносых туфель, и ты получишь себе шедевр за, в среднем, 50$. Я был стилягой в городе Моторов.
Нам также нужны были портфели, поэтому мы отправились на распродажу в Montgomery Ward. Я выбрал портфель двойной ширины, а Роб и Сэм купили себе изящные, элегантные модели.
Помимо всей внешней шелухи, мы должны были доказать, что намеренья наши серьезны. Конечно, мы чувствовали себя квалифицированными, но второе мнение от кого-то, кто действительно был в кинобизнесе и кто мог бы благословить нас с высоты, казалось полезной вещью. Единственным профессионалом, которого мы знали, друг семьи Тапертов, был представитель Детройтских кинотеатров Баттерфилд. Мы назначили встречу в офисе Энди Грейнгера, в центре города.
Войдя в его фойе, мы словно попали в прошлое. Его администратор по-прежнему использовал систему телефонной связи в стиле сороковых годов и стены были украшены богатой деревянной обивкой. Соответственно, я был одет в один из моих вышеупомянутых винтажных костюмов.
Совет Энди был прост: «Ребята, не важно, что вы делаете, но кровь должна постоянно бежать на экране». Как дань уважения лично ему, в завершенном фильме есть старый кинопроектор, который включается и показывает кровь, бегущую по экрану.
Самое главное, мистер Грейнгер дал нам имя дистрибьютера в Нью Йорке, к которому мы могли потом обратиться - Levitt-Pickman films. Их самым большим заделом на славу был фильм «Groove Tube» с очень молодым Чеви Чейзом.
Но мы не знали, что без готового фильма, все на что мы могли надеяться были лишь намеренья что-то купить у нас, но этого было для нас достаточно, чтобы назначить с ними встречу. Не знаю в каком мире фантазий мы жили, но были уверены, что единственным способом добраться до Нью Йорка был поезд.
Брюс: Разве это была не абсурдная концепция?
Сэм: У нас не было машины, которая смогла бы доехать.
Брюс: Нет.
Сэм: Мы поехали поездом.
Брюс: Мы поехали поездом в Нью Йорк.
Сэм: Мы могли себе это позволить. Я думаю, что билеты стоили где-то по сорок баксов каждый.
Мы договорились остановиться в квартире Андреа. Я познакомился с ней на съемках рекламы Чеви Индастриал и мы неплохо поладили. Настолько неплохо, что, когда мы готовились ложиться спать в ее нью йоркской квартире, она начала приставать ко мне так, как еще ни разу не было в моей жизни.
Сэм: Как это она к тебе приставала? Она что, просто обняла тебя?
Брюс: Нет, она сказала мне: «Ты будешь спать в моей кровати». Она бросала на меня многозначительные взгляды и, даже не смотря на то, что я ни черта не знал о женщинах, я понял, что должно случиться нечто ужасное, и я знал, что мне нужно бежать оттуда.
Сэм: И ты ушел той ночью.
Брюс: Я сказал ей: «Этой ночью мне нужно поехать обратно, потому что нужно много чего сделать».
Это до сих пор служит источником издевательств надо мной для Роба и Сэма. Моим единственным утешением был тот факт, что кошка Андреа спала на лице Сэма, и к утру его глаза так отекли, что он не мог их открыть. Отодвинув унижение в сторону, мы вернулись в Детройт с письмом о намерении распространять наш фильм.
Глава 15
Ты уверен?
Следующим шагом было сделать так, чтобы наши творческие способности заметили. У нас был псевдо знак одобрения от «крупной дистрибьютерской компании из Нью Йорка», но никто не оставлял рецензию на наши способности в режиссуре. В августе того же года подул ветер с восточной стороны Детройта (кинотеатр Панч и Джуди), где каждые выходные демонстрировали фильм «Рокки Хоррор» и чьи менеджеры были «открытыми и гибкими».
Мы подошли к ним с идеей показать «В лесах» перед «Рокки Хоррор». К нашему восторгу и шоку, они согласились. Едиственной реальной битвой с этим показом была техническая сторона. Проектор для Супер-8 имеет ограниченную мощность лампы, поэтому нам пришлось устанавливать его в проходе кинотеатра. Это превратилось в игру:
«Изображение слишком тусклое, переместите поближе»
«Ну, если мы придвинем его ближе, то картинка будет недостаточно большой».
В конце концов, с помощью новой галогенной, 150 ваттной 15 вольтной лампы, ценой 21,10 $, мы нашли золотую середину. Поездка в Radio Shack обеспечила нас сотней метров аудиокабеля, который был нужен нам для того, чтобы соединить слабенький усилитель проектора с аудисистемой кинотеатра. Расстояние, в сочетании с паршивым исходным материалом, привело к появлению раздражающего гула, словно мы были в улье.
«Культовая» толпа, собравшаяся, чтобы посмотреть «Рокки Хороро», казалось, проявляла достаточно интереса к настоящим ужастикам, чтобы с удовольствием посмотреть наш фильм. В целях противодействию тому, что мы использовали в фильме музыку, на которую у нас не было прав, мы решили пожертвовать все заработанные деньги Американскому Онкологическому Сообществу. Через неделю после показа я отдал все 11,40 $ Онкологическому Сообществу – это была где-то половина от стоимости новой лампы.
Должен отметить, что у меня был шанс обсудить «культовую» вещь со звездой «Рокки Хоррор», Тимом Карри, несколько лет спустя, на вершине вулкана Ирузу, между дублями фильма «Конго». Я рассказал ему, как, косвенно, я был благодарен, что «Рокки Хоррор» обеспечил нас таким хорошим трамплином. Он объяснил, что я не был в этом одинок. Он получил достаточное количество благодарственных записок от владельцев независимых кинотеатров по всех стране, которые аплодировали ему за участие в фильме, который, в итоге, послужил причиной успешной работы их кинотеатров.
«Чистой прибылью» той недели был уморительный Майкл МакУильямс, рецензент из «Новостей Детройта», который пришел посмотреть «В лесах». Было приятно знать, что даже в Детройте, люди все еще были в восторге от «доморощенных» вещей.
Несколько дней спустя мы увидели то, что станет нашей визитной карточкой, напечатанное в разделе Живое искусство «Новостей Детройта». Это был первый, лучший и, возможно, самый важный отзыв, который мы когда-либо получали. Не было ничего лучше, чем шлепнуть отзыв на стол потенциального инвестора и небрежно спросить: «Читали сегодняшнюю газету?».
(он, наверняка, никогда не будет показан среди современных ярких, высокобюджетных ужастиков, но вам не удастся легко забыть местный фильм, который назвается "В лесах".
Всего за 32 минуты он вызывает больше ужаса, трепета и брезгливого хихиканья, чем все профессиональные "Пророчества" и "Ужасы Амитивилля" вместе взятые).
Глава 16
В поисках деньжат
Ладненько, дело шло. У нас был прототип, бюджет, мы решили в каком размере снимать, получили поддельное письмо от «профессионала» и наше «искусство» было подтверждено. Теперь, нам нужно было заняться самым важным:
ГРЯЗНЫЕ, ВОНЮЧИЕ ДЕНЬГИ, ЧТОБЫ СНЯТЬ ФИЛЬМ.
«В лесах» стоили колоссальные 1600 $. А нам было нужно намного-намного больше. Банк не собирался просто раскошелиться на 150000$, возвращение которых мы не могли обеспечить. Наши друзья и семьи не были толстосумами. Что делать?
И тут появился Фил Гиллис – семейный адвокат семьи Тапертов. Фил помогал молодому, дикому Робу пару раз выбраться из неприятностей, и он провел нас через сложности формирования «сущности» бизнеса, после чего мы смогли поднять бабки.
Он рекомендовал ограниченное партнерство из-за его простоты. Простоты? Неплохая шутка. Этот Частный Меморандум употреблял такие термины как «фидуциарные обязанности» и «Умышленные должностные преступления», а мы к такому не привыкли. Читать соглашение о ограниченном партнерстве первый раз было словно принять пригоршню мелатонина – билет в один конец в Мир Снов.
Фил и его партнеры были не впечатлены нашим прототипом, письмом о намерениях или наших крутым отзывом – он едва подпадал в категорию хороших новостей. Предложение вроде этого очень подробно рассматривалось, чтобы исключить возможность «развода». Фил предложил, что другие вещи улучшат наш образ в глазах инвесторов – вещи вроде «финансовых прогнозов» и «налоговых деклараций». Я должен вам сказать, что первая встреча с нашим новым консультантом, Чарли Бозлером, о финансовых прогнозах была просто шуткой:
Чарли: Ну, ребятки, как вы думаете, как быстро вы успеете отбить все?
Брюс:...Отбить?
Чарли: Вернуть свои деньги...
Роб: Эм, ну, для этого потребуется около полу года для этого.
Чарли: Лучше отметьте год.
Сэм: Ага, год, конечно...тогда все, определенно, будет безопасно.
Чарли: Теперь, как вы думаете, сколько денег вы сможете заработать за этот фильм? Каково ваше мнение?
Брюс/Сэм/Роб: Ну...это, я...
Реальность была и остается в том, что законченный фильм представляет собой негатив, записанный на 35 мм ленту – он может стоит не больше пленки, на которой напечатан, или это может быть следующим «Титаником».
Брюс/Сэм/Роб: Какого черта? Они за два года удвоили свои деньги.
Если из-за точности нашего прогноза мы были бы поставлены в ситуацию – Живи или умри, то я бы не печатал сейчас эти строки. Я бы попивал дешевое пойло на углу улицы в захолостном райончике Детройта. Правда была в том, что мы отбили деньги ровно шесть лет спустя. Инвесторы, к которым мы обратились, также весьма психовали из-за налогов.
«Из-за чего весь этот переполох?» - гадал я. – «Я не был достаточно квалифицирован даже на то, чтобы претендовать на роль кронштейна».
Однако, ребята у которых было что терять требовали налоговую декларацию.
Как только мы все это сделали, то нам нужно было всем вместе написать резюме, ну, знаете, такую штуку, где указываются такие вещи как...опыт.
«Так, посмотрим... Я год работал разносчиком газет и заработал достаточно, чтобы купить черно-белый телевизор. Как на счет этого? Я в течение года катался от студии к студии и отвозил моего босса домой, когда он был пьян...это подойдет? Я год был таксистом...показать свое водительское удостоверение? А, опыт актерской игры? Я ветеран нескольких постановок любительского театра и также играл в, по крайней мере, тридцати фильмах Супер-8!»
Я почти вижу, как падает челюсть инвестора...
Мы склепали документ, одобренный адвокатом, и обнаружили, к нашему шоку и полнейшему ужасу, что у нас осталось точно тридцать дней, чтобы найти деньги или срок предложения истечет.
Вдобавок ко всему, из-за частного характера производства, мы не могли его рекламировать никаким образом – не по радио, не в газетах, не массовой рассылкой писем...и был лимит людей, которым ты мог обратиться. Эти четкие руководящие принципы были созданы для того, чтобы защитить среднестатистического тупого инвестора, но, определенно, они не играли в нашу пользу.
Как потенциальный инвестор, первое, из-за чего нужно было беспокоиться, было:
Нам также нужно было составить список всего, что могло пойти не так, по любой причини. Это известно как факторы риска. Мы перестали их записывать после номера 11...это и так было достаточно постыдно. Это были: (перевод присутствует)
1. Новый род занятий: (Мы еще ничего такого не делали)
2. Ограниченные финансовые ресурсы: (это действительно низкий бюджет)
3. Отсутствие соглашения о дистрибуции: ( У нас нет никакого официального подтверждения ни от кого).
4. Опора на менеджмент: (в любом случае, инвесторы с нами застряли).
5. Невозможность нанять определенных важных сотрудников: (Мы еще не наняли ни одного человека)
6. Ликвидность инвестиций: (Как для инвестора, для вас это был долгий путь. Вы не могли продать свою долю в этом предприятии, даже если бы все накрылось медным тазом)
7. Последствия федеральных налогов: (Нельзя было ничего списать)
8.Никакой гарантии завершения проекта: (Если мы превысим бюджет, то нам конец)
9. Недостаток диверсификации: (мы делаем только один фильм и это довольно специфичный жанр)
10. Производственный риск: (Плохая погода, плохое планирование плохое, что угодно, что может и заставит нас прекратить проект)
11. Конфликт интересов: (Мы может в то же время заниматься и другими вещами)
Сразу же хочется выхватить чековую книжку и отстегнуть десять штук, да?
В общем целом, инвесторы с таким же успехом могли отправиться добывать голыми руками нефть в заповеднике Северного Ледовитого океана.
Объедините эти факторы с практическим чутьем бизнесменов Детройта и вы получите первостатейный вызов для себя. Если мы хотели, чтобы инвесторы хотя бы ответили на наши вопросы, мы должны были знать наши проспекты вдоль и поперек. Это стало шокирующее ясным после первых нескольких встреч:
Мистер Тернер: Сколько я смогу списать в первый год?
Брюс: Ну...эээ...довольно много..?
Мистер Гейтс: Каковы мои обязанности?
Сэм: Ваши обязанности...заработать деньги?
Мистер Трамп: Как вы будете справляться с фантомными доходами?
Роб: С большой, большой осторожностью...
Позже мы научились хитро закручивать наши ответы.
Мистер Баффет: Сколько я смогу списать в первый год?
Брюс: Это отличный вопрос...для Вашего советника по налогам.
Султан Брунея: Каковы мои обязанности.
Сэм: Вам лучше проконсультироваться об этом со своим юристом.
Мистер Готрок: Как вы будете справляться с фантомными доходами?
Роб: Я уверен, что Ваши советники прекрасно знают ответ на этот вопрос...
Негласное правило заработка денег было простым: начинай с людей, близких к тебе, и работайте уже оттуда. Мой отец был инвестором №1. Смелый человек, но я думаю, что мама заставила его это сделать. От родственников ты передвигаешься к друзьям:
«Эй, Стю... мы ведь неплохо проводили время в школе, да? Кто бы подумал, что ты будешь королем металлолома? Эй, послушай, я бы хотел поболтать с тобой кое о чем...» От друзей ты переходишь к родственника друзей: «Поспрашивай моего дядю, он всегда делает такие сумасшедшие штуки, как это...»
Один дядя был стоматологом. Он, с группой других стоматологов часто вкладывал деньги в многочисленные проекты, некоторые из которых можно было назвать «сумасшедшими».
Вы не жили, если не показывали фильм Супер-8 на званом ужине для четырех стоматологов и их жен, наблюдая, как они корчатся, наблюдая как одержимое существо (я, в этом случае) откусывает свою руку. Плохая новость – мы испортили их ужин. Хорошая – мы заработали немного бабла.
Но мы не будем забывать о друзьях друзей:
«Здравствуйте, мистер Стивенс, это Брюс Кэмпбелл. Я друг Ларри Дорфмана, который друг женщины, которая работала у вас нянькой. Короче...» В итоге, вы доходите до врагов друзей и понимаете, что эти люди оказываются твоими родственниками, поэтому вы начинаете сначала.
Последними в списке, и количество их было велико, были отказы. Мурашки бегут у меня по спине, когда я вспоминаю это. Только пробраться к потенциальному инвестору мимо секретаря было настоящим адом.
«Алло, меня зовут Брюс Кэмпбелл, и я бы хотел поговорить с мистером Дженнингсом...Нет, он не знает о моем звонке, но я уверен...Что? Этот номер? О, я нашел его в телефонном справочнике и я... алло... аллоооо?»
Мы встретили огромное количество людей, которые распределялись в широком диапазоне от настоящих профессионалов, готовых высидеть всю нашу неуклюжую речь и сказать «я могу выписать чек прямо сейчас» до негодяев, которые заслуживали удара в лицо.
Одну продажу осуществили прямо во время футбольного матча:
«Итак, парни, если я вложу деньги в эту вещь...Эййй! Давай, Сандерс, за что тебе деньги платят?!».
Мы пытались впихнуть наше предложение молодому папаше, пока его детишки игрались на заднем дворе, и это было необычайно продуктивно:
«Вы, ребята, действительно думаете, что сможете провернуть... Билли! Эта штука может выколоть тебе глаз! Извините, о чем вы там спрашивали?»
Один раз мы демонстрировали «В лесах» в нашем старом Волнат Лейк Маркет, для владельцев в магазине мыла. Я много раз мыл его пока работал там во время школы и, по крайней мере, знал, где были розетки. Торговцам продать было труднее всего. Они слишком привыкли что-то получать за свои деньги, вроде отгрузки замороженных кур, поэтому что-то вроде эфирной возможности заработать на фильме им не подходило.
Особым удовольствием всегда было демонстрировать наш прототип, нынче процарапанный, к корпоративной среде. Сэм встретил потенциального инвестора у прилавка отдела обработки фотографии в Kmart.
Сэм: Я принес пленку для обработки и он был там, думаю, забирал какие-то фотографии своего ребенка. Он спросил почему я принес так много катушек пленки Супер-8. Я сказал «Это для ужастика, мы, в конце концов, сделаем полнометражный вариант». Он сказал «Ну, черт побери, у меня есть немного лишних денег, позвоните мне, если вам ребятам будет нужен инвестор». Он дал свой номер. Я поверить не мог.
Брюс: Самое забавное, что этот парень никогда не видел фильм.
Сэм: Почему?
Брюс: Он не хотел. Сказал: «Это не мой тип фильмов. Я такое смотреть не могу, покажите моим коллегам». И мы показали его группе парней в костюмах и в его модном конференс-зале. Он дал нам денег слепо основываясь на совете коллег.
Положительным моментом этого сумасшедшего процесса был случайный «эффект домино», в результате чего один очень настырный инвестор приводил к нам множество других. Один из таких инвесторов случайно упомянул об этом своим приятелям, пока они играли в гольф.
"Звучит неплохо", - сказал его друг. – "Рассчитывай на меня".
Он прислал нам чек, так и не встретившись. До сего дня мы разговаривали с ним только по телефону.
В жизни на окраине угасающего индустриального города действительно были свои преимущества, компании, находящиеся в списке Fortune 500, находились прямо под рукой. Еще один инвестор, наследник корпорации Delta, без вопросов скинулся с несколькими родственниками.
У нас было также несколько вполне клинических вложений. Один из инвесторов вообще не был человеком, это был пенсионный фонд одной адвокатской конторы. В это случае организация инвестировала в организацию.
Мы также получали то, что сейчас бы назвали «мягкими» деньгами. Мы предпочитали термин «натурой». Наши адвокаты согласились инвестировать в фильм свои гонорары. Когда этого оказалось недостаточно, мы умудрились выудить у них и реальные деньги.
Еще один приятель, определенно заработавший каждый доллар тяжелым путем, небрежно сообщил нам, что готов инвестировать деньги, заработанные во время игры в казино Вегаса, и просто воздержится от поездки на Запад в этом году.
Сотню показов спустя, лето прошло мимо. В дверь стучался ноябрь и перспектива снимать фильм в северном Мичигане зимой казалось очень плохой идеей.
К этому моменту у нас уже была какая-то сумма в банке. Около 85 тысяч, и этого было почти достаточно, чтобы начать съемки. К несчастью, наши анально-охранительные документы предусматривали, что все средства будут храниться на специальном счете, пока их количество не достигнет 90 тысяч – достаточная сумма, чтобы начать работу.
Достигнув этой виртуальной денежной стены, у нас не оставалось иного выхода, как просить. Мы отправили завуалированные письма с «мольбами» инвесторам, прося их разрешить воспользоваться фондом раньше.
«Не будет вообще никаких побочных эффектов», - написали мы. Не учитывая того факта, что этого было не достаточно, чтобы снять фильм и у нас не было никаких перспектив получить даже пенни в городе Моторов. Но, хвала богам кино, инвесторы согласились и мы приступили к делу.
